(Саске)

В клубе «Скрытый лист» сегодня намечался аншлаг. Вчера мне в офис доставили именное приглашение от Джирайи, при взгляде на которое шевельнулось нехорошее подозрение, что в центре этого междоусобчика опять окажется мой Золотой Тигр. Конечно, я собирался воспользоваться этим приглашением, тем более, что все равно вечером собирался в клуб.

Когда мой BMW остановился перед входом, я обнаружил привычную очередь желающих попасть внутрь. Вот только сегодня она была раза в три длиннее обычной. С приглашением меня пропустили без проблем вне очереди и проводили к местам для VIP-персон. Хотя, на сколько я знал, других персон в этом клубе просто быть не может. Среди уже присутствующих я обнаружил Неджи и Хинату, которые, заметив меня, обменялись со мной вежливыми кивками. Я симпатизировал скромной Хинате, но ее братца-выскочку на дух не переносил, поэтому постарался сесть подальше от представителей семейства Хьюга.

Клуб заполнялся быстро, и момент, которого все так ждали, наконец, настал.

На сцену резво выскочил Джирайя в своем обычном галстуке на голое тело. Униформа у него, что ли, такая? На его плечах по обе стороны висли две симпатичные девицы наилегчайшего поведения и непрестанно хихикали. Интересно, Цунаде это видела?

— Дамы и господа! – как всегда во всю мощь своих легких заорал он. – Рад снова приветствовать вас субботним вечером в клубе «Скрытый лист»! Я знаю, вы все уже предвкушаете провести вечер в компании самых горячих парней «Листа» Хаку и Наруто, но сегодня мы приготовили нечто особенное! Сегодня на этой сцене их будет трое! Итак, представляю вашему вниманию ночь неудержимой страсти с неподражаемыми Хаку, Наруто и Саем!

Сай? Хаку? Что тут происходит? Что еще за субботние вечера с Хаку и Наруто? У меня появилось нехорошее предчувствие. Упоминание одного Сая было достаточно, чтобы испортить мне настроение, а тут еще какой-то Хаку! Очередной мудак, покушающийся на честь моего Тигра?

***

(Наруто)

Ками-сама! Эти два изверга буквально изнасиловали меня на сцене!

Перед выходом на меня были одеты цепи. Когда в зале зажегся свет, зрители могли лицезреть меня с беспомощно поднятыми над головой руками, опутанным проклятой цепью, приковывающей меня к здоровенной раме, установленной на сцене. Хорошо, что из-за света, бьющего в глаза, я не мог видеть лиц людей в зале. Это было выше моих сил. Впервые в жизни я почувствовал себя загнанным в угол. Ксо!
Из динамиков полилась музыка, вполне мелодичная, но умиротворяющей я бы ее не назвал. С двух сторон от меня из-за кулис выступили Хаку и Сай и начали синхронно сближаться. Видимо, этот козел проинструктировал Хаку, как тому себя вести. Приблизившись, Сай поднял руку, и в нее плавно что-то опустилось с веху на проводе. Я выпучил глаза – это был микрофон! Он зафиксировал его неподалеку от моего лица и нахально продемонстрировал его зрителям.

Что он задумал? Лучше бы я этого никогда не узнал. 

Мне в жизни не было так стыдно. Эти два садиста без зазрения совести отходили меня своими хлыстами. Следов они почти не оставляли, но больно было очень. После первого же удара я понял, зачем нужен был микрофон. Мои стоны боли и всхлипы разносились по залу и смешивались с тягучей мелодией.

Ксо! Сай, я закопаю тебя рядом с Джирайей! А Хаку, так и быть, составит компанию на кладбище Забузе — не разлучать же их.

Когда я подумал, что хуже быть не может, эти двое тут же доказали мне, как сильно я ошибался. Эти два поганца начали меня ласкать самым блядским образом, не забывая иногда шмякнуть гадостным хлыстом! Естественно я возбудился! Но, пожалуй, больше возбуждения была злость. Как оказалось, не стоило мне злиться, это только усугубило положение. Стоны боли мешались со стонами наслаждения, а из-за того, что я был в ярости, звуки, слетающие с моих губ, приобретали возбуждающие рычащие нотки. К сожалению, охладить свой пыл я был уже не в состоянии. Оставалось только стонать, яростно сверкая глазами на несносную парочку, и терпеть.

Быстрей бы все это закончилось!

***

(Неджи)

Я сидел в ступоре с отвалившейся челюстью и не мог отвести глаз от действа на сцене.

Ну, Золотце, я тебя всяким видел, но таким – впервые.

Распятый блондинчик извивался и стонал под ласками двух бледных брюнетов. По золотой коже медленно стекали капли пота, дразнящее сверкая в свете софитов. Плети и зубы партнеров Золотца оставили на загорелой коже красные следы, от вида которых мне перестало хватать воздуха.

В этот момент я понял, что я — садист.

Сладкие стоны музыкой звучали в ушах. Но больше всего меня поразил его взгляд. Он смотрел на своих мучителей с такой дикой необузданной злостью, что на секунду мне показалось, что я вижу перед собой вовсе не человека. Сейчас он выглядел опасным, как никогда, и от того еще более притягательным.

Я что еще и зоофил?

***

(Хината)

Наруто-кун!

Ками-сама! Я разрывалась на части между желанием закрыть глаза и уши и не видеть его страданий и желанием смотреть не отрываясь, как вздымается широкая грудь от сбившегося тяжелого дыхания, как вздуваются в напряжении мышцы под упругой золотой кожей, как прикрываются от невольного наслаждения горящие синие глаза, как запрокидывается в экстазе златогривая голова.

Ками-сама! Только не терять сознание, только не терять сознание, только не терять сознание, только не…

Темнота…

***

(Саске)

Я УБЬЮ ЭТОГО КОЗЛА!

Он посмел прикоснуться к моему Золотому Тигру! Все, козел, тебе не жить!

Послышался хруст – я раздавил стакан с выпивкой.

***

(Наруто)

Я был в бешенстве. Еще никогда я не был так близок к потере самоконтроля. Чтобы не начать убивать людей направо и налево, я, как только меня отвязали от злополучной рамы, выхватил хлысты из рук Хаку и Сая и сломал их об колено, после чего стремительно удалился в гримерную доламывать оставшуюся мебель.

Самое противное в том, что все, кто был в зале, имели счастье любоваться моим бурным оргазмом. Сай не собирался останавливать представление, пока не добьется от меня разрядки. В итоге, они мучили меня больше часа. Так как в трусы никто лезть не собирался, они доводили меня косвенными методами. Пожалуй, от сиюминутной смерти после моего освобождения их спасло только то, что я был слишком измучен.

А теперь мне нужен был душ. Ксо!

Полностью разнести гримерную я не успел. Кто-то деликатно постучал в дверь. Если это Сай, пусть готовится к смерти.
Я приоткрыл узкую щель и встретился взглядом с добрыми карими глазами. Распахнув дверь шире, я впустил Хаку, который все еще был в сценическом костюме и сжимал в руке букет алых роз. У меня дежавю? 
Я собирался запереть замок, когда почувствовал его мягкие руки на своих плечах. От удивления я чуть не грохнулся на ослабевших ногах. Не веря в происходящее, я развернулся к Хаку лицом. Едва я это сделал, как мягкие губы прильнули к моему рту.

Что он делает?

Разомкнув объятия, Хаку сделал шаг назад:

— Спокойно, не нужно меня убивать, — его голос был спокоен, как будто это не он только что льнул ко мне. – Просто я подумал, что это прекрасный повод, чтобы наведаться сюда.

— Чего?! – я был так удивлен, что мог только глупо таращиться на него и хлопать глазами.

— Наруто-кун, разве ты не хочешь меня обнять? – Хаку очаровательно надул губки и уселся на мой стол с гримом, раздвинув ноги в приглашающем жесте.

— А?! – теперь я вообще ничего не понимал.

— Иди сюда, глупый, — страстным голосом, не терпящем возражений, сказал он.

Все еще ничего не понимая, я подошел к нему в плотную и тут же был заключен в теплый плен его рук и – какого черта?! — ног. Горячее дыхание обожгло мои ухо и шею.

— Слушай внимательно и не перебивай. Подыграй мне, — в его голосе не осталось ничего от той страсти, которая слышалась в нем раньше. До меня, наконец, начало доходить, что дело серьезное. Я обнял его в ответ и зарылся носом ему в шею, навострив уши.

— Под тебя копают, — начал он. – Учиха.

Я непроизвольно затаил дыхание.

— Я не имел ввиду Итачи. Я говорил про младшего Учиху. Саске.

— Какого хрена ему надо? – зашептал я ему в шею. Теплая рука нежно погладила меня по спине и зарылась в растрепанные волосы.

— Не знаю, что ты натворил, чтобы привлечь его внимание, но они растолкали повсюду камеры. Так что, последние несколько дней, ты раздевался перед благодарными зрителями не только на сцене. Они копались в твоем прошлом. Не волнуйся, на Ируку они не вышли, хотя твое грязное бельишко изрядно перелопатили.

— После сегодняшнего выйдут, — недовольно пробурчал я, начиная расслабляться под нежными пальцами.

— Не выйдут. Они думают, что мы с тобой оба раньше были проститутками. Познакомились на панели. Мне повезло, и теперь я на содержании у Забузы.

— Хм, почти угадали, — улыбнулся я.

— Заткнись. Ты хоть знаешь, что у нас с тобой интрижка? Правда, весело?

Шаловливая ручка скользнула на мой голый зад и слегка его сжала.

— Да уж, — оторвавшись от шеи Хаку, я подобрался к его губам и прошептал, — а тебе все это нравится.

— Ага, — нагло улыбнулся он.

Я мстительно укусил его за нижнюю губу.

— А если я расскажу об этом Забузе?

— Он сейчас в хорошем настроении, так что, вряд ли его это расстроит.

— Забуза? В хорошем настроении?

— Ага. Ему очень понравилось представление. Он сказал, что в жизни так не смеялся. Ай!

Я больно царапнул ему спину, от души всадив ногти в кожу.

— Не напоминай мне об этом! – зарычал я и тут же был заткнут поцелуем.

— Тише. Я ведь еще не все тебе сказал.

— Что еще?

— «Акацуки» хотят, чтобы ты еще на них поработал.

— Кто на этот раз? – я снова отвернулся, положив голову ему на плечо. Все игривое настроение как ветром сдуло.

— На это раз птичка поважнее. Сарутоби.

— Что? – я затаил дыхание в надежде, что ослышался.

— Ты слышал.

— Который? – мой голос сел. Только не тот, о ком я подумал.

— Старший.

Мля!

— Они что, с ума сошли?! – возмущенно зашипел я.

— Потише. Ты не ослышался, им нужен старик. Они хотели, что бы он был последним, но план пришлось изменить. Он слишком близко подобрался к «Акацуки». Они надеются, что, если убрать старика – остальные поумерят пыл.

— Ксо! Если я это сделаю, на меня откроют охоту.

— Может быть. Но ведь поэтому «Акацуки» выбрали именно тебя. Для тебя не существуют невыполнимых заказов.

— Это что, вызов?

— Можно и так сказать.

— Ксо, — поганец знал, куда давить, — мы так не договаривались. Хорошо, я это сделаю, но плата возрастет вдвое.

— Отлично, я им передам.

Тихое дыхание Хаку знойным ветром касалось кожи, приятно обдувая волоски. Я почувствовал легкое касание его губ к своему плечу, и в этот момент дверь гримерной распахнулась. Мы замерли на месте, боясь пошевелиться.

***

(Саске)

Как я и думал, мой Золотой Тигр был не один. Этот бледный тип — как бишь его? Хаку? – сидел на трюмо и всеми конечностями тискал моего Узумаки. При моем появлении они замерли. Я явно что-то прервал. Тем лучше.

— Ты, — мой палец обвиняющее устремился в сторону бледного брюнетика, — выйди!

К моему удивлению, он безоговорочно подчинился, аккуратно прикрыв за собой дверь. Белокурая голова повернулась ко мне, и дерзкие синие глаза пронзили меня насквозь. Я не стал терять время зря – решительно приблизился к нему и собственнически обнял за талию. Тот продолжал смотреть на меня, ничего не предпринимая.

— Ты мне нравишься, — вот так, сразу и в лоб.

Большие синие глаза расширились и стали просто огромными. В следующее мгновение я уже страстно приник к чувственным полным губам, властно раздвигая их языком. Сперва он стоял столбом, а потом я почувствовал, как инициатива плавно перекочевывает к нему, и уже не я, а он властно целует меня.

Я смог отлепится от жаркого требовательного рта только тогда, когда перестало хватать воздуха. Подняв на него глаза, я обнаружил, что мое синеокое золотое чудо следит за мной и насмешливо улыбается припухшими губами.

— Может, сперва познакомимся, прежде чем делать такие заявления? – игриво спросил он.

Ксо, а я и не сообразил, что официально нас никто не представлял.

— Узумаки Наруто, — представился он первым.

— Учиха Саске, — на автомате ответил я.

— Вот и познакомились, Саске, — от его мурлычущего постельного голоса у меня мурашки по спине побежали.

Я и пикнуть не успел, как Наруто грубо притянул меня к себе и снова впился в меня поцелуем. Пока его язык изучал мой рот, он засунул одну руку мне под рубашку и начал слегка царапать кожу ногтями, вызывая во всем теле нетерпеливую дрожь. Уже плохо соображая от страсти, я кое-как оторвался от сладких губ и промямлил, улыбаясь как идиот:

— Может, лучше поедем ко мне?

— Конечно, Саске, — промурлыкал Узумаки и снова захватил мои губы в свой плен.