Вечером Хината упилась в дым, выкинув очередную выходку в ночном клубе. Её пытались скрутить двое полицейских из клана Учиха. Пьяная девица умудрилась одному сломать челюсть, другого затащить на сцену и раздеть до нижнего белья, предварительно насильно влив ему в глотку флягу абсента. Окружающие даже не пытались предотвратить безобразие: они прекрасно видели, что с хулиганкой не справились двое из элитного клана бойцов, к тому же всем было очень весело. Через пятнадцать минут принеслось подкрепление, бешено вращая шаринганами, но было поздно: бедняга совершенно не вязал лыка и валялся под барной стойкой, во всю ивановскую распевая песни непристойного содержания. Когда её все-таки повязали, она их обозвала странным словом «укурки».

            «Укурки» оскорбились, забили стрелу, и потребовали компенсацию за моральный ущерб. «Ведь обещала всего лишь голодовку», - Хиаши рвал на голове волосы от отчаяния, читая официальное заявление, присланное надменными Учихами.  Хиаши титаническими усилиями уладил конфликт. Переговорами лично руководил Третий Хокаге со старейшинами: разборки между двумя сильнейшими кланами Конохи были им ни к чему, тем более, враги не дремали, и могли напасть в любой момент, воспользовавшись размолвками в деревне. Это обстоятельство подстегнуло переговоры, и всё закончилось полюбовно.

«Она из-за зверя так убивается?» - устало думал Хьюга, направляясь в участок, где Хината должна была отбывать наказание в течение тридцати суток. Дело в том, что не прошло и дня, как ему позвонили и сказали, что он может её забирать. Хиаши изумился, почему так быстро, но в трубке пробурчали что-то вроде «Вам лучше знать». «Этот кошмар из-за чёртовой хвостатой твари», - думал Хьюга, паркуя машину в неположенном месте возле здания тюрьмы.

Ему сказали, что камера Хинаты в самом конце коридора. Встречные изумлённо смотрели ему вслед, и Хьюга не знал, куда деться от стыда. Он кожей ощущал всеобщее осуждение и недоумение. «Какой позор на старости лет», - на глаза главы клана Хьюга непроизвольно навернулись слёзы. Хиаши подошёл к решетке, и увидел, что Хината сидит на полу, жуя жвачку. Ирокез демонстрировал её боевой настрой, торча пистолетом. Он заглянул вглубь камеры: остальные заключенные пугливо жались по углам. К нему подошел полисмен – а он тоже оказался Учихой, его улучшенный геном выдавала кровавая радужка глаз, - и забренчал связкой ключей, возясь с упрямым замком, упорно не желавшим открываться. Хиаши услышал осторожный шепот полицейского:

- Слава богу, вы пришли. – Он бросил короткий взгляд на паршивку, но она сидела по-прежнему неподвижно, уставившись в потолок. Парень еще больше понизил голос:

- Она заключенных терроризирует, они на неё жалуются, а мест у нас нет, так что перевести её мы не можем.

- Возьмите ее к себе на работу, - наивно предложил Хьюга, - она быстро наведёт порядок.

- Так они ничего плохого не вытворяют, - ответил полицейский. – Сидели себе тихо, играли в шашки, пока не привели эту бестию. Она им с порога: «Ну что, уголовнички?» - Вот такая ботва, - заключил он, закончив возиться с дверью.

            Полицейский открыл решетку, Хината томно посмотрела на парня огромными кристально-серыми глазищами. Он отступил назад, пропуская отца Хинаты в камеру.

- Пойдем, доченька, домой, - ласково обратился к ней отец.

- Не пойду, - заерепенилась Хината. – Мне тут нравится, - она обожающим взглядом обвела тюремные стены, заключенные сбились в кучку и умоляющими глазами смотрели на Хиаши. Он искренне им посочувствовал.

- Поговорим дома, - он буквально вытащил её из камеры за руку.

- Не хочу,- Хина ухватилась за решётку.

- Молодой человек, - она обратилась к Учихе, стреляя глазами, - меня уводят. Вы будете скучать по мне?

            Хината испытывала противоречивые чувства к Учихам. С одной стороны, она их обожала, потому что они были классными парнями, с которыми можно и потусить, и смело идти в разведку; с другой стороны, их увлечение наркотиками было колоссальным минусом, поэтому и обозвала их укурками, и неоднократно колошматила, чтобы брались за ум, но, к сожалению, она потерпела поражение: Учихи накуривались, ловили галюны, после чего у них прорезался Мангекью Шаринган, и они съезжали с катушек. Уцелел только Итачи, и то, только потому, что за контрабанду конопли его лишили прописки с последующей депортацией из Листа.

            Шаринганы потухли, полицейский растерялся, не зная, что ответить.

- Не тушуйся, пупсик, не то прокиснешь, - Хина повисла на решетке, внимательно наблюдая из-под кокетливо опущенных ресниц за тем, как лицо парня сменяло окраску с зеленого на мертвенно-бледный.

- Ты меня в гроб вгонишь раньше времени, – Хиаши схватился за голову.

            «Папу жалко, но я ничего не могу с собой поделать», - подумала Хина, отпуская, однако, решетку.

            Полицейский вжался в стенку, давая им пройти.

- Сочный персик, - Хината ухитрилась на ходу шлепнуть полицейского по заднице, подмигивая ему, и плотоядно облизываясь. Как только они прошли дальше к выходу, парень облегчённо стёк по стеночке. Хиаши ускорился, таща её за собой, словно шальную козу на верёвочке. По дороге Хината отправила мусорную урну в дальний перелёт, разбив окно. Хиаши в уме высчитывал, во сколько ему обошелся бы ремонт тюрьмы, задержись она здесь на месяц. Сумма получилась астрономическая – голова пошла кругом. Пока они топали к выходу, она не проронила ни слова, а Хиаши не знал, что ей сказать помимо нотаций. И только когда они вышли во двор, она крикнула:

- I’ll be back!*

            Хиаши боковым зрением увидел, как стоявший возле окна на втором этаже начальник тюрьмы подавился бутербродом, и упал в обморок.

            Машина только-только остановилась во дворе особняка, и из салона пушечным ядром вылетела Хината, и понеслась к себе в комнату; грянула музыка группы Scorpions, и задребезжали стёкла в домах всего квартала. В окне соседнего дома появилась бабуська и истошно заорала, перекрывая ором музыку:

- Засранка херова! Вырубай музло, мне Эминема не слышно!

У Хиаши перехватило дыхание. «Что сейчас будет», - он с любопытством посмотрел на окно Хинаты, ожидая ответной реакции.

            Она не заставила себя долго ждать: Хината высунулась из окна, по-прежнему жуя жвачку. Бабка продолжала орать:

- Рокерша херова!

            Очи Хинаты сверкнули праведным гневом.

- Кое-кто сейчас уронил мыло, - упавшим голосом произнёс Хиаши, наблюдая из автомобиля за сценой. Разборка привлекла охочих до склок зрителей: к оконному стеклу за спиной куноичи прилипла мордочка Неджи, смахивающая на поросячий пятачок, из соседних домов высунулись крайне заинтересованные морды соседей с горящими глазами в предвкушении концерта. Престарелая реперша лет десять напрашивалась на хорошую трёпку, наезжая на клан Хьюга, мол, они за ней подглядывают с помощью Бьякугана, когда она переодевается. А тот факт, что высматривать что-то сексапильное уже шестьдесят лет назад было слишком поздно, она игнорировала, развлекая всю округу криками в три часа ночи:

- Он за мной подсматривает, а я сейчас разоблачаюсь! Похотливый самец!

«Задолбала, урюк сушеный», - Хина просчитывала ответный ход. «Старая перечница», - девушка заметила дисгармонию в фейсе соседки, губы скривила нехорошая ухмылочка.

Предусмотрительный братец убавил громкость, дабы услышать ответ сестры, зрители затаили дыхание, ожидая развязки.

- Бабуся, у вас вставная челюсть выпала,- невозмутимо произнесла Хина.

- Да как ты смеешь оскорблять пожилых людей! – скандальная хрычовка оборвала сама себя на полуслове, обнаружив, что протеза нет на надлежащем месте. Она злобно зыркнула выцветшими глазами, подведёнными черной краской, в сторону невозмутимой Хинаты, и, кряхтя по-утиному, наклонилась за протезом. С головы свалился черно-розовый парик, демонстрируя зрителям обширную плешь с двумя волосинами в три ряда. Зрители захохотали, отпуская меткие комментарии в адрес лоханувшейся  кочерыжки. Она взвизгнула, схватила реквизит, и унеслась в апартаменты, немилосердно шаркая тапочками по полу.

- Дай пять! Изящная работа, - Неджи хлопнул по подставленной ладони Хины.

- Беспантовая кошелка, - с этими словами Хиаши вылез из автомобиля, торжествуя, что победа осталась за ними. Он запарился объяснять жаждущим подробностей коллегам, что он не спец по старушкам, и что это всего-навсего происки вредной склочницы.

            Хьюга подошел к комнате дочери, и его начали терзать смутные сомнения в правильности выбранной стратегии смирения бунта. За содрогавшейся от ударов дверью раздавалась стрельба. Он набрал в грудь побольше воздуха и открыл дверь.

            Привычно уклонившись от летящих в дартс кунаев, он стремительным шагом прошествовал к Хинате. Та, зависнув на потолке, изучала качество проделанных в деревяшке дырок. На длиннющем шнурке, тянувшемся от джинсов, болталась свинцовая фига; Неджи, уткнувшись в монитор, уничтожал монстров.

- Здоровеньки булы, батяня.

 «Она удосужилась поздороваться», - Хиаши хватил столбняк.

- Зик Хайль, дотер, - в голову пришел почему-то дойч, давным-давно позабытый.

Он потоптался на месте, не представляя, с чего начать разговор, и решил начать с обыденной ерунды:

- Доченька, не виси вниз головой, голова заболит.

- Мне так лучше думается,- последовал ответ.

- Ага, мозг из жопы под воздействием гравитации падает обратно в черепушку, - съёрничал Неджи, не призадумавшись о последствиях.

            Хината, не целясь, метнула в брательника кунай. Тот ойкнул и схоронился под стол. Лезвие вошло аккурат над его головой, пригвоздив капюшон ветровки к деревянной переборке.

- Так нечестно, - Неджи тщетно старался вытащить нож. – Как ты сумела?

- Тебе проще нырнуть под стол, чем прыгать над монитором, не так ли? – она, выполнив двойное сальто, спустилась с потолка на грешную землю; свинцовая дура, описав широченную дугу, шлепнулась на маковку. Хината не позволила себе такой слабости, как потирание ушибленного места.

            Хиаши, улучив момент, когда его храбрость достигла максимума, заговорил:

- Ты же капитан убойного отдела АНБУ! Из-за какой-то блохастой твари ты позоришь сильнейший клан Конохи!

- Вот-вот, какой пример ты подаёшь своим подчинённым, - подал голос Неджи, освобождая одежду от железки, не вылезая, однако, из прикрытия.

- Ты на чьей стороне?! Кто из-за тебя на разборки в академию ходит? От хулиганов кто защищает? –  лицо Хинаты взрезала сеть Бьякугана, что само по себе было зловещим предзнаменованием.

- Намёк понял, - Неджи сдуло ветром из комнаты.

            Капитан убойного отдела покосилась на стоявшего перед ней уже немолодого мужчину, и ей стало жаль своего отца. Подтянув норовившие свалиться джинсы, она бросилась на шею отцу, свинцовый кукиш змеёй обвил ноги, и они кубарем покатились по полу.

- Я обещаю, что такого не повторится.

- Меняю «Харлей Дэвидсон» на шерстяную вонючку, - выдавил из себя Хьюга, потирая ушибленную при падении макушку.

- По рукам. С вами приятно иметь дело, чёрт возьми, - озадаченно пробормотала Хьюга-младшая.

Хиаши вышел с  переговорного пункта довольный как слон. «Наконец-то настали спокойные времена, теперь-то можно с Учихами резаться в карты», - безмятежно насвистывая, он удалился прочь. Хината собрала кунаи, и кинула ножи в ящик к прочим боеприпасам. Она извлекла из ящика открытку «Гринписа» с изображением полосатой зверушки, и нежно прижала к сердцу.

            Прошло три года, а фотография монохромного зверя висела в комнате Хинаты; она не забывала свою детскую мечту.

            - Только один вариант на сто процентов обеспечивает участие Хины, - с тяжким вздохом произнёс Шикамару.

- Монохромная тварь, - подхватила Сакура.

- У нас только одна проблема. Итак, вопрос на засыпку: как изловить скунса?