Если бы мы встретились тогда

Фестиваль фейерверков пришёлся на конец рабочей недели, но для Наруто это вряд ли было радостной новостью, ведь, как известно, у Хокаге не бывает выходных. Он мельком глянул на часы и потянулся, зевая. Усталость навалилась на плечи так, словно все кипы бумаг сгрузили на него со стола и заставили тащить в гору километров пятьдесят. Наверное, такое бы даже Ли не выдержал. А Наруто? Наруто не привыкать. Хотя, он бы точно отдал всё на свете, лишь бы пробежать лишний круг, чем разгребать всё это унылое дерьмо, которое ему так счастливо преподнёс его учитель. Вроде и лет-то много прошло, вроде же научился в таком режиме работать, а всё равно каждый раз накатывала тоска. Не для этого он так много тренировался, не для этого носился как ошпаренный по библиотекам, изучая основы, чтобы потом терять энтузиазм, едва переступая порог своего кабинета и видя «одухотворённое» лицо Шикамару. Или для того?

На диване лежали заботливо приготовленные хакама игриво-жёлтого цвета и косодэ в полосочку, немного намекая на то, что жена всё-таки ждёт, а уж торчащий из разреза рукава белый конверт вообще заставлял главу деревни краснеть и стыдиться: кто бы знал из молодёжи, что «старик Хокаге» готов сквозь землю перед дочкой провалиться, умер бы со смеху. Ведь Наруто важный, Наруто — Хокаге деревни Скрытого Листа, Наруто войну выиграл и всех спас. Последователь, посланник, возросший в глазах всего мира и прошедший через тернии беспощадной жизни в социуме. А на деле он был лишь стариканом и отвратным, не бывающим дома и нелюбимым детьми отцом и заставляющим каждый раз волноваться Хинату мужем.

Наруто тяжело вздохнул и отложил бумаги, вставая из-за стола. Мысли о семье всегда колко отзывались у него в сердце, но он как ни старался, никогда не мог исправить свои ошибки. Можно ли назвать ошибками детей? Можно, но только не в его случае. А брак с Хинатой? Ошибкой было не встретить её раньше. Ошибкой было не понять, что эта связь ему нужна, как и миллионы остальных. Ошибкой было не понять, что Сакура тоже заслуживает счастья, и её счастье превратилось в маленькую смелую девочку с глазами как у отца. Ошибки преследовали его всю его сознательную жизнь, поначалу от недостатка опыта, затем от трепещущего юностью сердца, а после и вовсе от слепоты и неспособности видеть очевидное у себя перед носом. Может, когда-нибудь он их искупит, может, когда-нибудь в его сердце затянется чёрная дыра, из которой фонтаном бьют проблемы, и он поймёт, что он делает не так.

Хакама сидели как влитые, по росту, и сшиты были на него. Ещё бы у такого человека не было личного портного. Наруто весь этот пафос не любил, но Хината, как представительница древнего клана и, как водится, аристократии, смогла убедить его в значимости всех необходимых людей. Наруто фыркал про себя, но счастливо улыбался, предоставляя жене распоряжаться этим аспектом его жизни: у него и так дел было невпроворот, поэтому в семье Узумаки-Хьюга всё всегда было на своих местах. Наруто иногда даже жалел, что такая самостоятельная Хината не может поделиться с ним частичкой её дисциплинированности и усидчивости, потому что шило в заднице ныло изо дня в день, а потом он уставал, и эти мысли испарялись вместе с желанием подняться и заняться хоть чем-то. Но сегодня так не прокатит.

— Уже оделся?

Шикамару с ухмылкой прислонился плечом к дверному косяку и скрестил руки, оценивающе осматривая замотанного Наруто. Тот пожал плечами в ответ и поправил ворот, после завязывая пояс на бёдрах. Тонкая ткань приятно пахла и совсем не вызывала дискомфорта в плечах, как их предыдущий заказ, который жена принесла ему на день летнего солнцестояния. Наруто мысленно поблагодарил её и обернулся к помощнику.

— Я не хочу идти.

— Я тоже, но нам не положено такое пропускать, — Шикамару закатил глаза. — Всего три часа, и мы сможем исчезнуть с этой пьянки.

Наруто усмехнулся.

— Темари не отпустит, не надейся, — он простонал и повернул голову к окну. — У меня и так прекрасный вид из окна, почему я не могу посмотреть отсюда?

Вид из окна и вправду был великолепный: на всю деревню, которая скрывалась под зелёной кроной из густой листвы. Всё как в названии, недаром Первый Хокаге выбрал именно его.

— Потому что нас ждут все жители деревни.

Шикамару иногда становился тем ещё занудой, но редко ошибался. Наруто всмотрелся сквозь огни, мерцающие в подножии горы, и задумчиво прикусил губу. Где-то там его ждала жена, дети, Сакура, его друзья, жители и гости Конохи. Кроме одного.

— Нет, не все.
 

***



— Папочка, смотри, я держу в руке фейерверк! Он похож на цветочек, правда? — Химавари подняла руку и сунула под нос одурманенному Наруто бенгальский огонёк. Узумаки-старший отпрянул и выхватил палочку из маленьких ладошек, встречаясь с недоумённым взглядом дочери.

— Эй, осторожнее, ты можешь обжечься, милая.

Нижняя губа задрожала, но Наруто заметить этого не успел: по розовым щекам уже побежали крупные слёзы.

— Но мне Боруто разрешил…

Наруто моргнул пару раз, стараясь не смотреть на яркие искры, которые били из подожжённой палочки, но она успела потухнуть, прежде чем тот осознал, что надо отдать её обратно. Химавари жевала губу, стараясь не реветь, и Наруто поспешно осмотрелся, пытаясь найти ей замену.

— Это… Попроси брата дать тебе новый. Химавари, прости, я… Я разрешаю.

Химавари кивнула и тут же исчезла в толпе, даже не улыбнувшись, как делала всегда.

Голова толком не работала от обилия пряностей, пороха и сладкого аромата, витающих в воздухе. Он чувствовал себя опьяневшим, хотя толком и не пил, лишь пригубил чашку сакэ за начало праздника под треск цветных огней, вспыхивающих над их головами, и радостный шум жителей деревни. Хината отобрала у него выпивку и оттащила к палаткам, вручив в руки карамельное яблоко. Наруто тупо уставился на него, не понимая, что к чему, но жена заботливо подсказала «так надо» и повела вдоль рядов, и он наконец расслабился. Это был просто праздник, на котором в первые секунды ты должен был исполнять свои обязанности Хокаге, ну, а потом, потом можно и повеселиться. В конце концов, АНБУ всегда были на стрёме, так что вопрос о безопасности едва ли вставал.

Было так просто жевать яблоко, подставлять лицо под ласковый веер Хинаты, видеть улыбку дочери и слышать бурчание Боруто, что Наруто невольно вспомнил, что такое семья. Проводить вечер вот так было до ужаса странно и неловко, но он старался ради них всех и, кажется, неплохо с этим справлялся, если бы не один факт, заставляющий его сердце биться чаще. Игнорировать его было всё равно что переть напролом в грозу под одиноко стоящее дерево, и Наруто не смог. Он улизнул от шумной толпы тогда, когда инициативу заводилы перехватил Киба. Ноги сами несли прочь от праздничных улиц туда, где его никто не ждал, но Наруто упорно топал в мрак, объятый тишиной, оставляя позади светлые улицы Конохи.

Желания были превыше всего.

Наруто вздохнул и остановился. Голова прояснилась от свежего воздуха, и он поднял её, всматриваясь в тёмное небо. Свет деревни затмевал звёзды, красующиеся на бескрайнем небосводе, и вокруг была только беспросветная мгла и тишина.

— Знаешь, о чём я думаю?

— Понятия не имею.

Наруто засунул руки в хакама из привычки и повернулся, ловя в темноте глаз блики фонарей. Саске не собирался на праздник и был одет в свой неизменный, немного пыльный плащ, но Наруто в первую очередь заметил почему-то не это. В глаза бросились отросшие пряди волос, неаккуратно обрезанные ещё с прошлой его попытки, стёртые носы сапог, словно тот обошёл как минимум полпланеты, и царапины на торчащей рукояти. В голове роем взвились сотни вопросов, но они были настолько неуместны, что Наруто даже не обратил на них внимание и лишь позволил себе глубже посмотреть ему в глаза.

— О том, что было бы, если бы мы встретились тогда. Когда я сделал Хинате предложение. Я совершил ужасную ошибку, о которой я ни капли не жалею, но я жалею о том, что произошло с тобой, Саске, — Наруто опустил голову и пнул кончиком гэта камень под ногами. — Ты был вынужден жениться на Саку…

— Это было твоё решение. Мы не встретились, и это в прошлом. Научись жить настоящим, Узумаки.

Наруто поднял на него взгляд, замирая. Саске всегда говорил очевидные вещи, которые тот не желал слушать. Саске умел это делать как никто другой, и от этого было ещё больнее осознавать, как сильно ему этого не хватает.

— Саске, что было бы? Что бы ты ответил мне?

Саске медленно подошёл к Наруто и стал вплотную перед ним.

— Я бы ответил то же самое.

— Врёшь.

Саске замолк. Проницательный Наруто всегда строил из себя провидца и точно знал, чего хочет он. Но Наруто сам вырыл себе яму, и Саске помогать ему выбраться из неё не собирался. Он выбрал семью, а выбор всегда исходил из мотивов и желаний. Очевидно, наполненная ими чаша перевесила чашу под названием «Саске Учиха», и винить в этом себя мог только сам Наруто. Поэтому Саске не врал, уж не себе точно. Принципы есть принципы, и никакие желания и цели не сломят железные убеждения.

На это был способен один лишь Наруто.

— Врёшь, тэме. Скажи это сейчас.

Синие глаза блестели, и где-то на дне тихо трещал огонь, постепенно заволакивающий его разум. Саске видел этот огонь не раз и не раз заражался от него своим. Рядом с Наруто невозможно оставаться спокойным, рядом с Наруто можно либо тлеть, либо разгораться с новой силой, потому что его огонь всегда неизбежен. От него невозможно увернуться, спрятаться, скрыться, нельзя убежать или потушить, он неподвластен никому.

— У нас семьи, добе. Этого не случится никогда.

— Мы продолбали наши семьи, нас вряд ли можно назвать лучшими отцами и мужьями, так скажи мне, Саске, стоили эти ошибки того, чтобы упустить нашу возможность?

— У нас никогда не было нашей возможности, придурок.

Не то чтобы Саске особо сопротивлялся, когда Наруто силой впечатал его в высокий деревянный забор, но ударившая по лопаткам рукоять заставила того скривиться от боли. Узумаки вцепился пальцами в плечо, желая то ли оторвать кусок, то ли покрепче удержать, и ударил второй ладонью в паре миллиметров от уха Саске. Учиха медленно перевёл взгляд на дрожащие костяшки и слегка склонил голову, заглядывая в бушующий океан напротив. Океан горел.

О какой возможности вообще могла идти речь? О любви, которая между ними не случится никогда? О чувствах, которые так и останутся без ответа в тайне от других? О тех несказанных словах, которые они не то что друг другу, жёнам сказать не могут. Неспособные выражать свои чувства, беспомощные в делах любви, безжалостные машины для убийств эмоций и мастера по заталкиванию сокровенных и потаённых желаний в самую задницу, чтобы никто ненароком не нашёл. Для них оторвать кусок души и выкинуть в окно гораздо проще, чем открыть рот и произнести три слова, мешающие жить. Существовать, дышать и думать.

Чувствовать друг друга в любой реальности отвратно, ведь так теряешь способность забывать.

Воздух вздрогнул и разверзся сотней разноцветных огней, искря под небесами, но Наруто смотрел не на них. Яркие вспышки отражались в чёрных глазах, словно звёзды, рассыпанные по небосводу: золотые, красные, синие, оранжевые, зелёные и фиолетовые. И ещё были какие-то иные, те, которых Наруто никогда прежде не видел, но они казались ему до боли знакомыми, не чужими. Они горели ярче, чем остальные, они манили и заставляли всё глубже и глубже заглядывать в глаза.

— Нет, — Наруто вздохнул и прикрыл глаза, роняя голову на его плечо. — Это ты придурок, ттебайо.

Саске почувствовал, как пальцы, сжимавшие плечо, расслабленно сползли по его руке, и Наруто почти что всем весом навалился на прижатого к стене Учиху. Саске усмехнулся и поднял взгляд на небо, где догорали последние праздничные огни. Там, вдали, праздник только начинался, и одинокие пустые улицы Конохи вновь погрузились в тишину, нарушаемую лишь треском цикад, и дыханием двух мужчин, стоящих в темноте. Возможно, если прислушаться, можно было бы услышать их сердца, но они утихли, внемля том царящему вокруг спокойствию и, наконец, единению друг с другом.

— Саске?

— Ммм?

Наруто слегка повернул голову и уткнулся носом в шею, ресницами щекоча обнажённую кожу. Саске слегка опустил взгляд, вслушиваясь в размеренный ритм сердца, и вытащил из-под плаща руку, находя вслепую замотанные бинтами пальцы. Наруто вздрогнул от прикосновения, но не отстранился, и Саске, сам не понимая желания своего глупого организма, сжал их своими и скрыл под тёмной тканью от лишних глаз и, возможно, от самого себя.

— С праздником.

— И тебя.
 

***


 

«Если бы мы встретились тогда, я бы, наверное, поцеловал тебя»
Категория: Саске/Наруто(мини) | Добавил: Natsume-Uchiha (20.08.2018)
Просмотров: 872 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
avatar