Инстинкты
| Кицунэ или кицунэки – лисы-оборотни. Считается, что кицунэ питается жизненной силой [чакрой] человека. С этой целью кицунэ соблазняет либо влюбляет человека в себя. <…> Из-за избытка либидо кицунэ может одновременно иметь отношения с несколькими жертвами. Половой акт в данном случае может быть как проявлением привязанности, так и простой кормежкой. <…> У кицунэки отсутствует чувство меры, из-за чего он(а) плохо рассчитывает либидо, что порой приводит к летальному исходу либо сильному истощению организма жертвы, хотя и далеко не всегда; побочный эффект полового акта с кицунэ помимо всех прочих – отпечаток либидо лисицы, провоцирующий половую активность либо привыкание к кицунэ в зависимости от индивидуальных черт характера личности жертвы. <…>Полюбив, кицунэ сделает все, чтобы возлюбленный(ая) был счастлив. <…>Кицунэ по природе своей не являются однолюбами и не понимают чувство ревности по отношению к себе.<…>Из всех видов энергии [чакры] кицунэ больше всего любят огненную, что объясняется их инстинктами. <…>Прародитель всех кицунэ – Девятихвостый Демон Лис, так же известный как Кьюби. _______________________________________________ Наруто счастлив: он съел шесть порций рамена, и все за чужой счет. К тому же последние три из них радушный хозяин лавки отдал со скидкой, а еще одну, бонусную, Узумаки просто не смог осилить даже несмотря на заботливое ворчание Лиса: «Ты ешь, ешь. Сегодня ночью тебе вся твоя энергия понадобится. Любишь чакрой пользоваться – люби и последствия огребать». Сегодня второй день карнавала Хоши, в одноименном городке, где Узумаки остановился на свой семнадцатый день рождения. Он смог поймать целых двух Учих – хорош подарочек, особенно если учесть, что либидо Лиса, активизировавшееся в последнее время, подсказывало только один способ их «употребления». Самое трудное было уговорить Саске не убегать, (заверив, что он нужен только для компании, а вовсе не для возвращения в Коноху), и не бросаться на Итачи при встрече. Последний, кстати, вовсе не возражал против того, чтобы побывать на празднике. В общем-то, довольно трудно возражать, когда ты связан, но для Наруто это имело мало значения. Однажды Лис сказал ему: «В отношениях с Учихами положись на инстинкты». Он и положился. Потом второй раз положился, потом третий… В общем-то он мог держать пари, что Итачи сам не понимает, какого черта он просыпается иногда в мотелях со смутной памятью о прошедшей бурной ночи. Саске, с которым Наруто возвращался в гостиницу, вел себя вполне достойно для человека, которому лучший друг признался в любви. Вернее, не совсем любви, сколько… - Саске, я тебя хочу. - Чего? - Того. Внутри меня Лис, внутри него чакра… - Ну и? - А ты знаешь, как лисы-оборотни получают чакру? - … - Вот поэтому я тебя и хочу. Инстинкт, - пожал плечами Наруто. Этот короткий диалог состоялся около часа назад. Наруто успел посулить ему старшего брата на блюдечке, Саске попробовал отвлечь его раменом, но Узумаки стоял на своих инстинктах, хотя от рамена не отказался. - Саске, ты точно не хочешь вернуться в деревню? – он решил попробовать проверенное средство, - Сакура тебя ждет… Наруто закинул руки за голову и с упоением посмотрел на нежно-лиловое прозрачное небо, будто надеясь найти в нем ответ на вопрос: почему он влюбился в двух отморозков, которые к тому же терпеть друг друга не могут? - Точно! Не хочу, - небольшая пауза и снова знакомый голос; и фраза, как открытка из детства, - Достал. Наруто рассмеялся, а Саске ускорил шаг. - Постой! Эй, погоди! Придурок, - Узумаки злился на этого Учиху, но внутри стало так тепло, что он не мог сдержать улыбки. «Должно быть, это из-за рамена», решил он для себя. - Саске, а куда ты пойдешь, если не в Коноху? - Не твое дело. У Наруто даже мысли не мелькнуло об обиде. Некогда обижаться – времени и так осталось слишком мало. Завтра утром они уйдут из города разными дорогами, но сегодня… Сегодня он планировал сделать себе подарок. - Придурок! Я о тебе беспокоюсь. - Тц. Вот еще. - Ну так куда? - Скажу, когда придем. - Да? Ну тогда чего плетешься? Давай быстрее! Спорим, я прибегу первым? – не дожидаясь ответа, Наруто сорвался с места, и, не пробежав даже десяти метров, врезался в прохожего. Тот запоздало завозмущался вслед хулигану, крича что-то матерное, а Саске шел все так же, не спеша и неожиданно для себя, задрал голову к небу, пытаясь разглядеть: что такого там увидел Наруто. Небо налилось чернильной синевой, а там, где обычно в зените стояло солнце, ярко мерцала первая на сегодня звезда. *** Придя в гостиницу, Наруто в очередной раз воспользовался инстинктами, и вот он снова счастлив: его целует любимый человек. Он делает это умело и ласково. Не требует, он просто берет то, что ему предложили. Тысячу раз Наруто успел пожалеть, что сказал Саске о том, почему хочет быть с ним и тысячу и один раз поблагодарить судьбу за то, что у придурка оказался такой потрясающий брат. - Итачи… Натужно скрипит кровать, не в силах заглушить тяжелое хриплое дыхание любовников, ее деревянная спинка бьется о стену, постояльцы из соседнего номера громко ругаются и тарабанят в дверь. Но все зря: на двери сдерживающая печать, которая делает ее крепче камня, а вот на стене, увы, нет. Очередной кусок штукатурки отваливается и падает на пол, с тихим хрустом разбиваясь на более мелкие. Под ней несколько слоев старой краски, почему-то тускло-охряного цвета. В какой-то момент соседи прекращают пинать дверь, и та распахивается, только чудом удерживаясь на петлях, гулко ударяется о стену. Штукатурка снова несет потери. На пороге один только младший Учиха. Он, кажется, взбешен. Все это Наруто отмечает лишь краем сознания, порывисто выгибаясь под любовником. Волосы прилипли ко лбу, мокрому от пота, впрочем, как и все тело; глаза закатились, спина изогнулась в экстазе. Итачи видит это, но не думает останавливаться. От Наруто веет жаром, он пахнет сушеной гвоздикой и какими-то специями. Он вцепляется пальцами в спину Итачи, но руки соскальзывают, оставляя после себя быстро краснеющие полоски. Пока что это просто растертая кожа, но Наруто упорно проводит по спине вновь и вновь, каждый раз давя с большей силой и, в конце концов, покраснение превращается в сеть мелких царапин. Выступающая кровь смешивается с потом, стекает розовой ленивой каплей по спине, контрастируя с бледной, почти белой кожей, размазывается по ней, как краска по холсту. Любовник не прекращает движений, только изменяет их ритм, чтобы быстрее закончить. Он пригибает голову, как будто идет против сильного ветра, закрывает глаза, и в мире остаются только звуки: его дыхания, его крови, бешено стучащей в висках, его тихих, больше похожих на шипение стонов. Резкая, неожиданная боль от ногтей Наруто, который, похоже, задался целью содрать со спины Итачи кожу, совпадает с моментом, когда Учиха, на мгновенье застыв, кончает. Итачи открывает глаза, чтобы оценить великолепие картины. Наруто, только недавно напряженный, словно струна, теперь без сил лежит под ним, хватая ртом тяжелый воздух, наполненный запахами пота, гвоздики и немножко – крови. К его лбу и щекам прилипли влажные пряди, его глаза блестят из-под густых ресниц еще не до конца удовлетворенной похотью, его припухшие губы притягивают к себе взор, заставляя задуматься о том, как еще можно их использовать… - Ты! Узумаки лениво поворачивает голову, чтобы посмотреть, в кого тычет пальцем Саске, а Итачи целует его в открывшуюся часть шеи, губами чувствуя под кожей его учащенный пульс. Старший Учиха абсолютно покорен и покорён, а вот младший… - Кто? - Т-ты… - в голосе Саске не столько гнев, сколько растерянность, нелепая неловкость, порожденная только что увиденной картиной. Наруто вздыхает, и переводит взгляд на любовника. Итачи понимает все с полуслова и откатывается в сторону, благо кровать достаточно широка. Место тяжелого, живого тепла тут же занимает душный, густой воздух. Странно так вышло, что именно Учиха подчиняется Наруто, а не наоборот. Итачи приоткрывает окно. В комнату вплывают запахи летнего ветра, пыли и дыма, врываются звуки городка: стук колес по мостовой, людские шаги и голоса. Все это как бы возвращает к реальности, и Наруто, тряхнув головой, садится на кровати, к нему тут же подходит Итачи и покровительственно-отеческим жестом кладет руку на плечо. Такое целомудренное прикосновение кажется абсурдным после того, что здесь только что происходило. Саске вспоминает, как они смотрелись со стороны: обнаженные тела, стыдливо прикрывшиеся простыней ниже талии, которая, впрочем, нисколько не скрывает резких, похотливых движений их бедер. Узумаки поднимает, наконец, взгляд, все еще пьяный после соития, и Саске кажется, что он тонет в этих глазах: барахтается, пытается выплыть, но все равно захлебывается похотью, желанием Наруто, и… делает шаг вперед. Это необъяснимо, это не поддается трезвому расчету и осмыслению. Как желание Наруто передается ему? Саске не может ответить. Все что он может сейчас это подойти и сесть у его ног, прямо на холодный пол, покорно глядя в лицо своего друга, загипнотизированный этими невероятно глубокими и темными, как ночное беззвездное небо, глазами. *** Этой ночью они прикасались друг к другу. Все трое. Саске каждый раз отдергивал пальцы, когда выходило так, что он ласкает Наруто там же, где и брат, но даже обжигающая ненависть не могла противостоять той воспаленной страсти, что бушевала в них. Саске чувствовал, что навсегда запомнил, как матово светилась в темноте его бледная кожа на фоне кожи Наруто, как он, задыхаясь, откатывался в сторону, чтобы уступить место брату. С какой ненавистью смотрел на такую же тускло светящуюся изнутри кожу Итачи и клялся себе, что не притронется к Наруто после того, как к нему прикасался старший, и каждый раз, не выдерживая, тянулся дарить свою нежность в обмен на нежность своего самого близкого друга, похожую на наркотик: с каждым разом хотелось все больше. Под утро засыпая, Саске видел через открытое окно, как светлеет небо, и у него уже не оставалось сил ни на что, кроме как закрыть глаза. *** Их дорожки разошлись, как они и договаривались. Запах гвоздики выветрился, остался только запах пота. Саске проснулся, чувствуя, что ненавидит брата всеми фибрами души и никогда не вернется в Коноху: такого каждую ночь он бы не вынес. В номере, естественно, никого не было. На столике у кровати лежала записка: «Спасибо за подарок, Учиха. Встретимся через год». И дата: десятое октября. Саске выругался. Он опять упустил Итачи. Ну ничего, в слудующий раз он его точно поймает! Может быть, в следующем году. *** Итачи проснулся у себя в комнате, в тайной резиденции Акацки. Ему опять снился всякий пошлый бред. Он и Наруто Узумаки – это уже бред, а то, что там был еще и Саске, делало этот сон неплохим поводом, если не причиной похода к психиатру. В конце концов, Итачи ведь не подросток, чтобы ему от неудовлетворенности снилась всякая порнуха! Учиха сел в постели, покачал головой. «С этим нужно что-то делать», решил он, чувствуя некоторую тесноту пижамных штанов. - Кисамэ, подойди сюда, пожалуйста. - Да, Итачи-сан? – раздалось из-за двери. Учиха еле заметно улыбнулся. Год спустя. Вечер медленно опускался на землю, небо было столь же безоблачно, как и беззвездно. Наруто шел по знакомой дороге в городок Хоши. Сегодня в полночь ему исполнится ровно восемнадцать. За год воздержания и длительных миссий либидо накопилось почти под завязку, и Узумаки чувствовал, что сейчас у него встанет на все что угодно. Но раз уж делать себе подарок, то лучше выбирать его самому. Наруто задрал голову и посмотрел на небо. На горизонте появилась первая звезда. - Я хочу… _____________________ Хоши [hoshi] – «звезда» (яп.) | |
|
| |
| Просмотров: 5804 | |
| Всего комментариев: 0 | |