Часть 7.

Уже второй день резиденция больше походила на развороченный улей, чем на здание: все суетились, бегали, спотыкаясь, сухо приветствовали друг друга и тут же скрывались за очередной дверью.

Цунаде паниковала. Как такое могло случится в ее деревне?
Пошли искать пропавшего сына стража, а нашли труп.

Никто не знал, куда именно направился Наруто, посему поисковики полагались лишь на интуицию. Той ночью их словно неведомая сила вела в чащу леса. В заброшенное и гиблое место. Среди пологих холмов, в уединенной лощине, Какаши заприметил белевшую в кустах тонкую, явно женскую, руку. Подоспевшая Цунаде, осмотрев тело, лишь отчаянно развела руками и констатировала смерть. Страшную, мучительную смерть.

Горло девушки представляло собой жуткое зрелище. Кто-то с особой жестокостью рвал кожу так, что кровь пролилась на грудь и вниз по левому боку, пропитав бежевую ткань платья бурыми пятнами. Открытые карие глаза невидящим взглядом смотрели в ночное небо. В безжизненных зрачках застыл ужас.

Стоило новости разлететься, и жители с раннего утра толпой ворвались в резиденцию с требованиями найти виновного и выдать им злодея на самосуд. Самые отчаянные, не дожидаясь решения Сенджу, вооружились более-менее острой домашней утварью и кинулись в лес. Извилистые тропы были исследованы с тщательной точностью, глубокие канавы чуть ли не разрыты на несколько метров, а вековые кустарники едва не порешили на дрова. Заросшая чаща привела отчаянных смельчаков к старинной легенде. Освещая тьму факелами, люди не поленились выбить ворота и осмотреть сады особняка Учиха. Один из них, под тихие оханья сердобольных товарищей, осторожно проник внутрь, но спустя пару минут вышел и отрицательно покачал головой. Ничего. Темные сумерки сгущались над деревьями, а результаты так и остались нулевыми. Ни Наруто, ни убийцы. Таинственный монстр словно появился из неоткуда и, свершив страшный грех, испарился в воздухе.

Цунаде, предварительно посоветовавшись с Намикадзе, приняла решение объяснить смерть Тен-Тен нападением голодных волков. Кто-то поверил и сожалеюще покачал головой, старушки утерли платочком покрасневшие глаза и перекрестились, тихонько молясь о упокоении души молодой девушки. Были и те, кто посчитали такое объяснение полной ерундой, и дотошно доказывали, что здесь приложил руку сам Дьявол. Да и на кой-черт единственная дочь из влиятельной семьи Такахаши бросила своих друзей и поперлась ночью в лесной проселок?

И вот опять. Не успели утихнуть страсти после вчерашней находки, как резиденцию потряс новый доклад стражей.

— Позволите? — Минато неуверенно заглянул в кабинет.
Сенджу поперхнулась и зашлась в кашле.
«Вот ни раньше, ни позже!» — Продрав глотку очередным хрипом, глава деревни постучала кулаком по груди и лишь после этого помахала рукой — мол, да заходи ты уже!
Минато прошел внутрь и почтительно опустился посреди комнаты на одно колено перед главой Конохи.

Сенджу была женщиной лет сорока, коренастой, с вполне приятными пышными формами. Ухоженные светлые волосы были убраны в два низких, длинных хвоста, без всяких вычурных украшений и заколок. Ничего лишнего. Цунаде умела подчёркивать свою естественную красоту и успешно скрывала истинный возраст на зависть многим местным расфуфыренным красоткам. Неприступная, уверенная в себе. Настоящая женщина. Даже в простых холщовых штанах и в зеленой широкой тунике она держалась гордо и достойно своему положению.

— Итак… — напустив невозмутимый вид, начала она, косясь то на подчиненного, то на приоткрытый край ящика, где по стеклу бутыли все еще переливалось саке.
— Вы меня вызывали, — напомнил Намикадзе о цели визита.
— Ах да, вызывала, — слегка рассеянно откликнулась Цунаде. Привстав со стула, она оперлась руками о гладкую поверхность стола и уверенно произнесла: — Рано утром стражи во главе с Какаши нашли жену Асумы. Мертвой.
— Куренай?
— Да, Куренай, — сочувственно повторила Сенджу.

Минато боялся пошевелится — клокочущее сердце сковывало любое движение. Под ребрами закололо невыносимо больно. Асума и Куренай были частыми гостями в их доме, еще с тех времен, когда он и Кушина только начинали создавать уют в их маленькой, но такой теплой и дружной семье. Они поддерживали его, когда не стало жены, и всячески помогали возиться с маленьким Наруто.
И сейчас Минато боялся представить, в каком состоянии находиться его друг, ведь он сам, как никто другой, понимал, каково потерять любимую жену.

— Там же? — голос мужчины был едва слышен.
— Да, в лощине на краю леса.
— Снова волки? — Минато скептически взглянул на собеседницу.
— Не надо паясничать. Мы оба прекрасно знаем, что это не волки.

Сенджу резко встала, со скрипом отодвинув стул, и медленно стала ходить из угла в угол.
— Что предлагаете предпринять?
— Я не могу самовольничать и буду ждать решение старейшин. А пока пусть твои подчиненные донесут до каждого жителя — в деревне будет возобновлен комендантский час, — отдала распоряжение Цунаде и остановилась около окна — утренний небосвод равномерно окрашивался желтым светом и возвещал о начале нового трудового дня. — После захода солнца опасно выходить на улицу.
— И все? Вы же понимаете, что этого мало, — еле сдерживая гнев, заявил Намикадзе. — Сейчас каждая секунда играет против нас. Надо найти убийцу. Уже две жертвы.
— Я знаю! — женщина раздраженно стукнула кулаком по стене и резко крутанулась на каблуках, смерив собеседника гневным взглядом. — Противник опасен, и его не возьмешь голыми руками. Мы не можем необдуманно рисковать людьми.
— Риск будет оправдан. — Подчиненный упрямо продолжал отстаивать свою позицию. — Я предлагаю ловлю на живца…

Их прервал скрип.

— Подпишите, Цунаде-сама… — Чья-то голова просунулась в дверь, но от громкого рева «Вон!!!» тут же нырнула обратно.

— Что за манеры… — Цунаде устало потерла виски и, покосившись на Минато, тяжко вздохнула: — Ты понимаешь, что со мной сделает совет, если твой план провалится?
— Всю ответственность беру на себя, — твердо отчеканили ей в ответ.
— Хорошо. Сколько людей потребуется?
— Хватило бы и дюжины, но многие отказываются с этим связываться… — начал было мужчина, как его бесцеремонно оборвали:
— Отказываются?! На черта нам такая стража тогда, скажи мне на милость? Дюжина обученных бойцов боятся пойти в лес? Это приказ, и тем, кто откажется, я собственноручно выпишу солидный штраф за дезертирство!

Страж молча склонил голову.

— Вот и ладненько. — Не услышав возражений, Цунаде плюхнулась на стул и расслабленно скрестила руки в замок. — Ах да… Есть новости о Наруто?

От такого резкой перемены Минато растерялся, но спустя секунду молча потупил взгляд. Тяжелый груз вновь стальной цепью стянул грудь. Нару…
Сенджу тут же мысленно прокляла себя за бестактность — ответ и так был очевиден с самого начала.

— Собирай группу. Как будете готовы, мы выступим. — Она решила не мусолить больную для убитого горем отца тему и дала понять, что аудиенция окончена.

Слегка поклонившись, Намикадзе намеревался покинуть кабинет, но, застыв у приоткрытой двери, неуверенно спросил:
— Асума знает?
— Да. Навести его дом, если сможешь, и передай мои соболезнования.
— Есть! — Мужчина скрылся в тенях длинного коридора.

***

— Давно бегает? — Итачи прикрыл ногой дверь и бухнул на пол большую пыльную коробку. Битый час он возился с разборкой хлама в дальнем отсеке особняка и, закончив, наконец-то присоединился к отото. Тот притаился у полузашторенного окна и слегка постукивал по стеклу кончиками пальцев.
— Около часа, — после минутной паузы задумчиво изрек младший.
— Даже завтракать не стал?
— Как видишь. Твои старания оказались напрасными.

Старший Учиха выглянул из-за плеча брата и с нескрываемым любопытством оценил объект наблюдения: между разваленными постройками то тут, то там мелькали светлые волосы.
Раздался треск.
— Еще один кол сделал… — бесцветно озвучил услышанное Саске.

Итачи не смог не внести свою лепту:
— Ты хотел противостояния. Наруто-кун поступает по-чести. А кол — вполне надежная защита.
— Не такая уж и надежная. — Вампир ехидно хмыкнул, принимая чужие слова на свой счет, как напоминание о том позорном поражении. — Тем более, от великого гения.
— Отото, прекращай недооценивать свои возможности, — пропустил мимо ушей комплимент Итачи. — Ты потомок древнего клана…
— Мертвого клана, — поправил младший, продолжая следить за мелькающим меж кустов человеком. На его лице обосновалось странное выражение, нечто среднее между задумчивостью и растерянностью. Раздался еще один треск вперемешку с руганью, и Саске нахмурился — этот вандал ломал не только фамильные ценности, но и все стереотипы.
Вампиров из клана Учиха боялись. Уважали. Поклонялись. Боготворили. Были и мятежники, но все они нападали осмысленно, стратегически, группами. И теперь их трупы гниют в заброшенных отстойниках и ямах. Но этот… горлопан убивал всю логику на корню. Пытаться противостоять непредсказуемостью, хамством и безрассудными выходками — верх идиотизма!

Саске в который раз мысленно переворошил вытянутые с кровью чужие воспоминания, и единственный страх, за который он смог зацепиться, был абсурден до безобразия. Страх близости с мужчиной. Вот и как им воспользоваться? Такую тактику в древнем клане не изучали. Был еще страх за благополучие близких, но шантаж — дело неблагородное.

— Он не такой, как все, потому ты и колеблешься, — озвучил его сомнения Итачи.
— О чем ты? — Вампир попытался сохранит невозмутимый вид и покосился на отражение брата в стекле.
— Все мы далеки от совершенства, хоть и пытаемся переубедить себя в обратном. Потому и тянемся к тем, кто дополняет нас.

Саске театрально закатил глаза — понеслось.

— Заметь… — продолжал тем временем философствовать старший, — то, что ты называешь непокорностью, на самом деле является силой воли.
— Это качество присуще глупцам. Надо реально оценивать силу противника и…

Наруто вдруг вывалился из кустов, запрокинул голову и посмотрел прямо в окно, у которого стояли вампиры. Саске синхронно, по детской привычке, отскочил назад и врезался в брата. Заметив насмешку во взгляде старшего, он, фыркнув, проскользнул под его вытянутой рукой и зашагал вглубь гостиной.
Плюхнувшись на диван, Саске с интересом уставился на лежавшую у стола коробку:
— Что-то дельное?
Итачи напоследок взглянул в окно — Узумаки неуклюже отряхивал колени и костерил их Учиховскую родню, на чем свет стоит. Встретившись с полным негодования взглядом пленника, вампир улыбнулся самому себе и решительно направился к коробке.

— Тебе понравится. — Он присел на согнутые колени, оттопырил верхний слой картона и поманил отото рукой. Тот лениво, без особого интереса примостился рядом, ожидая, как всегда, получить щелчок в лоб, но аники словно забылся в прострации ностальгии. Саске видел, как дрожали руки брата, стоило ему нащупать пальцами что-то, видимо, очень ценное. Что-то из юности.

В ладони сверкнула сталь. Ржавая, покрытая пылью и вековой старостью. Его кунай.
— Помнишь, как я учил тебя правильно держать его в руке? — Итачи обхватил запястье брата, подтянул к себе и, вложив в раскрытую ладонь холодную рукоять, сжал его пальцы своими.
Саске восторженно замер — еще бы! Первое настоящее оружие, первая стоящая тренировка, первый промах и вывихнутая нога. Как такое забудешь.
— А потом я тебя весь вечер на спине таскал, хотя импровизировал ты не очень убедительно! — от фразы нии-сана вампир не смог сдержать эмоции и, вопреки его ожиданиям, не стал ворчать, а обескураженно улыбнулся — тогда он действительно нагло схалтурил.
— Гений клана Учиха как всегда видит других насквозь. — Саске сдул челку и уже хотел сам занырнуть в коробку, как что-то, едва уловимое, с привкусом металла, защекотало ноздри.
Кровь. Пленник поранился?
Итачи тоже встрепенулся, облокотился одной рукой о колено и распрямился, коротко бросив:
— Я посмотрю.

У окна он простоял недолго и вновь вернулся на насиженное место.
— Наруто разодрал запястье. Ничего страшного.

Саске еще раз инстинктивно принюхался — запах был достаточно явственным и мог привлечь непрошенного гостя. Рядом с их особняком, в лесном массиве, поселился вампиреныш — молодой и брошенный. Взрослые вампиры стараются не выдавать себя, этот же прочертил дорожку из человеческих трупов и за такой короткий период времени выдал свое существование с потрохами.

Этой ночью братья спугнули его. Хотели поймать, но зубастый оказался довольно прытким и, учуяв опасность, скрылся в чащу прям перед их носом.

— Не беспокойся, я найду новорожденного и попытаюсь обезвредить, — вновь предугадал мысли отото старший Учиха, закатывая рукав хламиды до самого локтя и запуская руку в недры старинного скраба. Во взгляде ни капли волнения или беспокойства. Лишь сосредоточенность.

Красная внутренняя выделка ткани пестрила, как кровавое пятно, и Саске невольно сморщился — на брате это смотрелось неестественно и чужеродно. В какой-то момент он потянулся вперед, ведомый наваждением ухватить аники за локоть.
— Я с тобой!
От этого окрика Итачи напряг спину, но в лице не изменился. Лишь аккуратно повел локтем вбок, уворачиваясь от хватки.
— Нет. Моя никчемная осведомленность об истинных мотивах новорожденного может сыграть против нас. Его создатель явно непрост и умело прячется в тени, подманивая своему детищу невинных жителей. Этой ночью я оплошал. Еще один промах — и люди вновь ворвутся в особняк.
— Но твое внушение…
— Не стоит полагаться только на силу глаз.

Саске упрямо передернул плечами:
— Я все равно пойду с тобой.

Итачи посмотрел на брата и улыбнулся — надув щеки, отото сердито пыхтел и напоминал маленького ребенка. Ребенка, капризам которого старший так и не научился сопротивляться.
— Глупый младший брат. — В этот раз голос был примирительно-мягким. — Если я ошибся в своих расчетах, то подвергну опасности не только себя, но и тебя.
— Да плевать! Я не отступлюсь от своих слов.

Услышав вздох, Саске едва унял вскрик ликования — брат сдался. Заприметив очередной блик от стекла, вампир аккуратно положил кунай на пол и уверенно зашагал к окну — за беседой он совсем забыл про человека. Который, кстати, давно ничего не ломал. Запах крови все еще витал в воздухе, но уже совсем слабо.
Двор был пуст.
«В прятки играть удумал?» — Потомок клана прищурил глаза и изучил извилистые тропы пристальным взглядом. Горка деревянных обломков — самодельных колов — сиротливо таилась в примятом былье. Постройки сквозили мертвым холодом. Фонтан пустовал.

Зрачки налились кроваво-красным наплывом.
— Что за дьявол! — прорычал вампир и повернулся к обратившему на него взор Итачи. — Я не чувствую рядом присутствие человеческого тепла. Нии-сан, этот стервец удрал.
— Вполне ожидаемо, — тот лишь пожал плечами. — Как я и говорил — сила характера у смертного доминирует над инстинктом самосохранения.
— Мне нет дела до его инстинктов. Поймаю — порву! — последние слова Саске прорычал уже с улицы, бешенными скачками преодолевая метр за метром.

Он был прав лишь отчасти.
Обозленный на весь свет Узумаки и впрямь еще давеча, во тьме, заприметил небольшой изъян в своей тюрьме. Одна створка огромных ворот неровно прилегала к другой, и образованная между ними щель вполне могла пропустить человека на волю. Вот только парень прекрасно знал, что эти двое неотрывно следят за ним.
Будет погоня, несомненно. А значит, придется оборонятся. И он будет готов!

Неожиданно ветер вырвал из рук клочок ткани, и пленник стремглав прыгнул за ним. Перед глазами мелькнул ненавистный фасад дома с большим окном, который мгновенно уплыл куда-то вверх и сменился серостью почвы и растопыренными сорняками. Наруто сплюнул попавшую на язык грязь и победно усмехнулся — между зажатыми пальцами пестрила грязно-зеленая лента!

— Проклятые кровососы. — Бросив ненавистный взгляд на треклятое окно, Наруто вновь занырнул в кусты и принялся перебирать палки.
«Вот если приложить этот обрубок ко второму, более длинному, и перетянуть по пересечению бечевкой, то выйдет вполне годный крест. Боятся ли их вампиры? А, ладно! Если в лоб треснуть, все равно эффект будет!» — сын стража оценивающе покрутил кол в руке и, чуть развернувшись, подтянул поближе обрывок веревки.

На улице бесновался ветер, ворошил по земле листья и наплывами выл какую-то мелодию. На пару секунд прислушавшийся к его свисту, Узумаки с внезапным содроганием понял, что краем уха уловил отголоски слов.
Он до боли в пальцах сжал крест, встал и прислушался. Мелодичный голос действительно зазывно звучал с северной стороны косогора, притягивал, манил следовать за ним.

Перекошенный крест выпал из рук.
Шаг, еще один. Ведомый наваждением, пленник не спеша направлялся на дивный зов. Казалось, он уже звучал не снаружи, а где-то на задворках сознания, в голове.

Ноги ранили колючие кусты, запястье пульсировало и кровоточило, ветки рвали кожу на лице, но его все равно тащила в чащу неведомая сила.
Мелодия вдруг оборвалась. Наруто словно вышел из транса. Он осмотрелся и с ужасом осознал, что именно здесь, на этом самом месте, прошлой ночью багровая луна освещала призрака.
Часть 8.

Он шел на зов крови.
Голод нещадно гнал вперед, закрывал мутной пеленой и без того истощенный разум.
Силы были на исходе, но зверь рывками проталкивался сквозь дебри. Две ночи подряд создатель оставлял зачарованную жертву и подавал ментальный сигнал, но этой ночью он молчал. Решение действовать наобум чуть не привело хищника к гибели — его поджидали. Чутье сработало в последний момент.

Уже видна заветная лощина. Ментального позыва не было, но зверь чувствовал — там кто-то есть.
Аромат манил. Дразнил его, невольно заставляя рот наполняться вязкой, тягучей слюной, призывая судорожно сглатывать до хрипоты.

Он не ошибся. Сосуд, наполненный кровью, ждет. Синие глаза полуприкрыты, тело расслабленно — человек ослеплен дурманом вампирского гипноза. Значит, создатель не забыл о своем детище. Не забросил.
Запрет невидимой цепью сковал ноги — создатель любил поиграть…
Прежде, чем подопечный ступал на поляну, тот обрывал ментальную связь.
Жертвы выходили из оцепенения. Они знали, что умрут, но неизменно вели себя, как по заранее спланированному сценарию: истошно орали, бежали, падали, разрывали кожу в клочья об коряги, умоляли и все равно подыхали, как им и было уготовлено судьбой. Как он им уготовил.

Ну наконец-то…
Парень в ляпистом одеянии зашевелился и осмысленно посмотрел по сторонам. Связь прервалась. Хозяин дал сигнал, что теперь этот человек принадлежит ему. И только ему.

Упавшая на землю кровавая клякса с пораненного запястья жертвы заставила тело молниеносно дернуться навстречу. Из горла вырвался нечеловеческий рев, зубы вытянулись и ранили губу. Весь мир утонул в этом клочке лощины, который был пропитан ароматом крови.

Парень истошно заорал и бросился наутек.
Как по щелчку, сработал животный инстинкт — зверь внутри торжествующе взвыл, требуя немедленного насыщения. Оскалившись, хищник зарычал и подорвался вслед за добычей.

Налившееся до этого свинцом от голода тело стало лёгким, беспрекословно послушным. Глаза залила кровавая пелена, глотка пересохла до жгучей боли. Перескакивая с одного дерева на другое, он молниеносно настигал беглеца. Чувства обострились до предела — даже на расстоянии воздух содрогался от ритмичного трепыхания синей жилки на шее.
Перед глазами не было ничего, кроме маячившего белобрысого затылка в нелепом оранжевом костюме.
Упал. Какая жалость. Жертва поймана.

Кожа на шее рвется легко, как бумага, под натиском трещат мелкие сосуды. А затем — блаженство! Алая кровь быстро начинает вырываться из плена, стремительно растекается по горлу и наполняет, наполняет…
Чавкающие звуки смешиваются с рваными хрипами. Человек трепещется, извивается, пытается вывернуться из-под навалившегося на него хищника, умудряется вскользь заехать кулаком по скуле, царапает свободной рукой окровавленное лицо, лягается, но остановить голодного зверя ему не под силу. Дернувшись напоследок, мальчишка, наконец, откинул голову назад и перестал сопротивляться. Вампир слышал, как постепенно слабеют удары сердца, как обмякает тело — источник потерял сознание от боли.

Глупая смерть.

Где-то едва слышно треснула ветка. Вампир вздернул голову в предчувствии опасности и рванул было в сторону, но не успел сделать и пару прыжков, как в глазах потемнело.

— Отото, уноси его, быстро!

Хищник приподнялся на локтях и обескураженно помотал головой. Над ухом пронзительно кричали вороны и шелест крыльев словно нарочно заглушал все остальные звуки. Поляну обволакивали клубы тумана, но боковое зрение уловило размытые тени. Их было двое. Один подскочил к его ужину и, подхватив безвольное тело на руки, тут же скрылся в листве. Второй же направлялся прямиком к нему.

«Так вот ты какой!» — подойдя практически вплотную, Итачи оценивающе оглядел новорожденного: совсем молодой, пару недель от силы, и при этом такой дикий. Ему не выжить в этом мире без покровителя, не научившего своего подопечного правильно охотиться и контролировать жажду.

— Где твой создатель? — Вопрос был задан на удивление спокойно и вампир недоуменно посмотрел на говорившего: обладатель голоса не нервничал, не боялся, не злился. Да и вообще не выражал практически ничего, лишь слабый интерес.

«Убей!» — словно скальпелем прорезал мозг ментальный приказ.

Зарычав, вампиреныш сгреб когтями почву, оттолкнулся подошвой от земли и кинулся на незнакомца. Но, получив увесистый пинок вы живот, отлетел обратно.

«Я сказал — убей!» — зло прошипел голос хозяина, и подопечный, не внимая на скрутивший брюшину спазм, повторно атаковал. Удар прошелся в жалком миллиметре от чужого лица. В глазах померкло. Охнув, вампиреныш согнулся, выплюнул сгустки крови и повис на согнутой руке противника.

— В последний раз спрашиваю, где твой создатель? — Итачи, не разжимая кулак, поднял чужое тело в воздух и с силой отшвырнул его в сторону.

Новорожденный заскулил, как побитая собака. Поджав колени, он прилип спиной к дереву и исподлобья зыркал на хладнокровного воина. То, что перед ним стоял один из древних, он не сомневался. Гордо выпрямленная спина, ледяной взгляд, сжатые кулаки, величественная осанка, стиль борьбы — все приводило к определенному выводу. А призыв птиц и иллюзия тумана… Сомнений быть не может — этот вампир из знатного клана.
А значит, поражение обеспечено.

Ожидание смерти тяготило. Враг приближался медленно, неторопливо, благосклонно позволяя вдохнуть последний глоток жизни. Никчемной жизни.
Создатель молчал.
Даже когда вампиреныша схватили за горло и проскребли позвонком кору на дереве, хозяин не проронил ни единого слова, ни единой мысли. Бросил, как ненужную вещь.
Резкая боль обожгла грудь, заставляя выгнуться.
Сердце… Его сердце медленно билось в чужой руке.

Итачи хладнокровно выдернул окровавленную руку, зажимая в ладони пульсирующий орган, и отступил назад. Упав на колени и простояв так еще несколько секунд, новорожденный упырь рухнул в траву. Кровь брызнула из разодранной груди, на губах выступила пена, глаза остекленели, и все тело содрогнулось в предсмертной конвульсии. А затем затихло.

Вампир осмотрелся. Дело сделано. Осталось переложить труп на видное место.

***

Саске вышиб ногой дверь и вихрем влетел в комнату, приютившую Наруто в последнее время. Вампир был в бешенстве: холодная ярость давила в груди и то и дело норовилась вырваться наружу, багряный узор не просто оплетал зрачок — он словно горел адским пламенем. Хотелось крушить и ломать все, что только попадется на глаза. Этот вампиреныш… Как он посмел прикоснуться своим мерзким ртом к чужой жертве? К ЕГО жертве! И даже если на человеке не стоял запрет, проклятый кровосос должен был на интуитивном уровне осознать, что покусился на чужую собственность.

Уложив парня на футон, Саске грубо сжал пальцами его подбородок и повернул голову набок, осматривая рваную рану на шее. Запекшаяся кровь пропитала ворот, а точнее, то, что от него осталось, и темными пятнами проступала на яркой ткани в области груди.
Медлить было нельзя.
Саске наспех закатал длинный рукав косодэ, поднес свое запястье к губам и резким движением вспорол клыками вены.

Пара бурых клякс упала на пол. Вампир заерзал около футона, принимая более удобное положение. Пальцами одной руки он вновь сжал подбородок Наруто, подставляя сочащееся кровью запястье второй руки к приоткрытым посиневшим губам.

— Давай же! Ну! Чертов усуратонкачи, — сквозь зубы прошипел Саске. Он, не моргая, вглядывался в лицо парня, надеясь увидеть хоть какие-то улучшения. Пока безрезультатно. — Какого черта, ты меня ослушался? Зачем сбежал? Если не очнешься, я не знаю, что с тобой сде…

Неожиданно суровый взгляд вампира заметно потеплел: бледные щеки человека медленно, но верно, приобретали здоровый оттенок, дыхание выравнивалось, а сердце забилось с новой силой.

— Успели?
От голоса аники Саске вздрогнул: под действием эмоций он и не заметил, как тот неслышно зашел в комнату. 
Итачи аккуратно присел рядом и склонился над Наруто. На секунду в черных зрачках промелькнул огонек удивления. Не может быть!
Он лукаво прищурился:
— Ты поставил на человека свой запрет?
— Пришлось, — недовольно фыркнул Саске, явно не замечая сарказма. — Без крови вампира он бы не выкарабкался, а так жить будет.
— Это мудрое решение. — Итачи легонько ткнул указательным пальцем в лоб брату. — Присмотри за ним, а я принесу все необходимое для лечения.

Вампир вышел из комнаты и скрылся в тенях коридора.

«Пришлось… Кого ты обманываешь, отото!» — бесшумно шагая по каменному покрытию на полу, Итачи улыбнулся своим мыслям.

Пока Наруто спал, Саске внимательно следил за каждым его движением. Глубокое равномерное дыхание свидетельствовало о явном улучшении. Здоровью человека уже точно ничего не угрожало. Вампир склонился, бережно провел линию по щеке и коснулся губ — сухие и все еще слишком бледные после потери крови.
Наруто… Дерзкий, непокорный. Но сейчас такой беззащитный. Почему-то захотелось испробовать его на вкус. Нет, не вкусить кровь. Иначе…
Саске и сам не мог понять, что именно движет его разумом и заставляет склоняться все ниже и ниже.
Слишком близко.
— Что я делаю? — вздохнул он и, прикрыв глаза, коснулся губами этих манящих губ.
Прохладные. Вкусные. Податливые.
Мысли прервались странным чувством пристального взгляда на его персону. Не отрываясь от смакования, вампир тихонько приоткрыл глаза… и резко отпрыгнул. Интуиция не подвела — мальчишка очнулся.
Гнетущая тишина была недолгой.
— Ты… Ты… Совсем — того?!

От громкого вопля Саске поморщился, но промолчал.
— Извращенец! — Наруто презрительно обтёр губы. — Тьфу, тьфу… Что уставился? Еще хочешь, да? Хрен тебе! Повыдераю и зубы, и все остальное, понял?!
Саске хмыкнул — нелепые угрозы вызывали лишь усмешку. Жалкий неудачник вновь оправдал свои истощенные мозговые ресурсы. Жаль, что так быстро очнулся. Живучий оказался, как таракан.

Наруто медленно, но верно зверел. Что смешного он сказал? Кулаки зачесались — безумно захотелось хорошенько врезать по самодовольной роже и стереть эту наглую ухмылку.
И именно в такой эпичный момент в проходе вырисовался братец этого извращенца собственной персоной.
— Как себя чувствуешь, Наруто-кун? — Он опустился перед парнем на колени и стал расставлять какие-то колбочки, скляночки и прочие медицинские атрибуты.
— Да как сказать, — неуверенно промямлил Наруто, подозрительно покосившись на Саске. — Вроде хорошо.
— Мне нужно обработать твои раны. Подними руки, Саске поможет снять ненужную одежду.
— Еще чего, ттебайо! — вспыхнул пленник. — Пусть ЭТОТ… — Он ткнул пальцем в младшего из вампиров, — стоит от меня подальше! Я сам.
— Как хочешь, — невозмутимо ответил Итачи и, обмакнув заранее приготовленную марлю в подозрительного цвета жидкость, стал отжимать разбухшую ткань в небольшую пиалу, так заботливо пододвинутую к его ногам любимым младшим братом.

Наруто, закусив губу от боли, осторожно снял рваную куртку и небрежно откинул ее в сторону.

— Ляг на живот.

Пленник было покорно перевернулся на бок, но тут же подскочил и уселся по-турецки. Выставлять незащищенный зад этим двум подозрительным личностям совсем не хотелось, тем более, один уже успел проявить себя и обслюнявил его, воспользовавшись беспомощным состоянием.

— В моих мыслях не было и доли того, о чем ты сейчас подумал, — попытался оправдаться Итачи, но по насупленной физиономии смертного понял, что его убеждения прозвучали фальшиво и неправдоподобно.
Наруто фыркнул и отсел подальше:
— Ага, так я и поверил!
— Ляг. На. Живот. — По жестким ноткам в голосе было ясно, что третий раз вампир повторять не намерен.
— Да ладно, ладно… — Наруто примирительно всплеснул руками и, поелозив, покорно перевернулся пятой точкой кверху, уткнувшись подбородком в скрещенные на подушке руки.
— Потерпи, будет жечь.
— Ай-ай-ай!
— Не дергайся. — Саске с насмешкой наблюдал за бесполезными попытками пленника увернуться от прикосновений его брата.
— Тебя спросить забыл!
— Мог бы и спасибо сказать. Мы спасли тебе жизнь.
— Да в гробу я видал такое спасение. Ай, жжет же! — Наруто оттолкнул чужую руку и усердно принялся кататься по футону.
Саске фыркнул. Мельтешение пленника вызывало в нем двойственное чувство. Даровав жизнь, теперь хотелось придушить этого придурка собственноручно. Может, действительно стоило бросить его там подыхать?

— Хм. Неудачник, — все-таки не сдержался и процедил он сквозь зубы.
Наруто словно ждал этого. Перекатившись на край, он подскочил на ноги и с вызовом уставился на спасителя, сжав кулаки.
— А ну повтори!
— Не играй со смертью, усуратонкачи, — злобно прошипели вампир.
— А я тебя не боюсь! Хватит строить тут благородного рыцаря. Ты спас меня, потому что слишком гордый, чтобы делиться. А тот зверь чуть не украл такую возможность потешить самолюбие…
— Заткнись! — взревел Саске и впечатал кулак в стену. От удара во все стороны поползли кривые трещины. — Еще одно слово, и я потешу самолюбие прямо сейчас и вырву твой язык!

Сделав шаг в сторону тут же подозрительно притихшего Наруто, Саске застыл, а затем, тяжело вздохнув, обреченно махнул рукой и покинул комнату. По стенам коридора волной пробежало эхо от глухого удара двери, ведущей в сады особняка.

Наруто еще несколько секунд пялился на пустующий дверной проем, отмечая про себя, что дверь в его комнату почему-то лежит на полу, и, услышав рядом шуршание, перевел взгляд на Итачи. Вампир как ни в чем не бывало разматывал белоснежный бинт и, судя по нахмуренному взгляду, прикидывал, хватит ли материала на все боевые раны человека. Тишина в комнате нарушалась лишь шорохом плаща и редким потрескиванием свечей. Обстановка угнетала. Почему Итачи-сан молчит? Неужели ему совсем наплевать, что его брата только-что прилюдно поставили на место? Нет, наверняка выжидает момент.

Не выдержав, Наруто плюхнулся обратно на футон и вытянул ноги.
— Ну, давайте! Я жду!
— Чего? — недоуменно отозвался Итачи, подняв на него взгляд.
— Как чего? Нравоучений там всяких. Или как вы там будете мстить.
— Я не собираюсь мстить, Наруто-кун. — Вампир потянулся в его сторону и, приобняв, стал обматывать торс первым слоем бинта. Борясь со смущением, пленник покорно вытянул руки вверх для более обширного доступа к пораженным участкам.
— А как же понятие «брат за брата»?
— Саске не маленький, чтобы за него заступаться, — холодно отрезал Итачи и подался вперед, прижимаясь практически вплотную. Наруто напряженно замер. Где-то над ухом зашелестел рукав. Сейчас его сцапают в охапку и раздавят, как назойливого комара. Но, вопреки его ожиданием, собеседник лишь перехватил кистью край бинта, заведенный до этого с другой стороны, и потянул его на себя, затягивая новый слой.
Отстранившись, вампир отчетливо услышал облегченное «Уфф».
— Но в твоих словах была доля истины, — продолжил он, вновь склоняясь к подносу и что-то там выискивая. — Эгоизм действительно слепит его разум, но Саске уже давно скрывает от посторонних свое истинное «я». Ты видишь лишь внешнюю оболочку моего брата, и совсем не знаешь, что у него в душе.

Наруто от удивления даже рот открыл — такого красноречия от Итачи-сана днем с огнем не сыщешь, а тут прям почти душу развернул, но, обмозговав суть сказанного, не смог не съязвить:
— Не особо-то и хочется знать!
— Потому вы и не можете понять друг друга, — констатировал Итачи, старательно обтирая пальцы салфеткой. — Все мы проживаем свою жизнь, основываясь на том, что считаем реальностью. В итоге чья-то реальность может оказаться всего лишь иллюзией. Саске видит реальность иначе, чем я. Он и сам не замечает, как медленно погружается во тьму.

Повернувшись к Наруто, старший из братьев вздохнул — мимика собеседника совершенно не изменилась за весь период монолога. Он все так же глупо улыбался и всем видом давал понять, что ни черта не понял.
Итачи медленно встал и, обогнув футон, подошел к окну. Сквозь тонкую щель просачивалась яркая полоска дневного света, убегая ровной линией по ковру в дальний угол комнаты. Проведя ладонью по волнам ткани, вампир задумчиво прикрыл глаза.
— Я поведаю тебе часть нашей истории.

Обернись он сейчас, то увидел бы, как любопытные бесенята заплясали в восторженном взгляде пленника.

— Наш клан входил в число самых древних и влиятельных кланов. Свои земли, своя политика, свой народ. Но все в этом мире не вечно. Многих уже истребили, да и от Учиха осталось только трое — я, Саске и наш дядя — Мадара.
— Вампиров так мало? — осторожно перебил его Наруто.
— Вампиров много, но все они — результаты кровосмешения. Обращенные, как вы любите говорить. Да ты и сам сегодня видел результат этого обращения.
— Поэтому он был такой дикий?
— Не просто дикий, а брошенный. Создатель не обучил его адекватно обуздывать жажду.
— А ваша семья? Они тоже… — Наруто запнулся. — Ну… обращенные?
— Нет. Учиха — чистокровные вампиры. Именно таких в первую очередь истребляли инквизиторы и их приспешники. Ведь мы порождали зло.

Итачи замолчал. Наруто видел, как тяжело давались ему эти воспоминания.

— Они напали на вас? — Наруто говорил аккуратно, словно боясь спугнуть.
— Да. Мы часто перебирались из одного места в другое, стараясь не выдавать свое истинное обличие. Молодой парень, живущий более ста лет — это выглядит слишком подозрительно и неестественно. Кто-то предал нас, выложив всю информацию совету инквизиторов. Мадара подозревал одного из вампиров, положивших глаз на наше высокое положение, но доказать ничего не смог.
— И… — парень уже чуть ли не силками вытягивал слова из вновь замолчавшего собеседника. Тот, словно вырвавшись из окутавших его мыслей, слегка вздрогнул, но тут же взял себя в руки.
— Инквизиторы окружили особняк плотным кольцом со всех сторон. Это было слишком неожиданно. Мы с отото успели сбежать через потайной туннель, а мама и отец… Они остались. После смерти родителей Саске сильно замкнулся в себе. Прошло много лет. Ненависть к людям росла в сердце младшего брата. Он до сих пор винит всех смертных в том, что произошло, и тем самым создает вокруг себя иллюзию, не понимая, что реальность совсем не соответствует его убеждениям.

В воздухе повисла пауза, но лишь на мгновение.

— Прошлое уже не вернешь, — подвел итог своей исповеди Итачи и слегка повернулся к замершему парню, улыбнувшись едва заметно, уголками губ. — Но сегодня мой младший брат впервые спас человека. Задумайся, Наруто-кун, может, ваша ненависть друг к другу, это всего лишь иллюзия?
— Всего лишь иллюзия… — пробурчал Наруто и провел рукой по шее. Пальцы нащупали лишь едва заметную царапину.

Не может быть!

Он провел рукой по тому же месту еще раз и удивленно воскликнул:
— Итачи-сан. Моя рана… Я не понимаю. Она, что, зажила? Или мне все это приснилось?
— Саске дал тебе свою кровь. Благодаря этому ты жив.
— Как-то неловко получается, — пробормотал Наруто и виновато потупил взгляд.
— Простого «спасибо» будет достаточно. — Итачи отвлекся от созерцания зашторенного окна и направился к дверному проему. — Сегодня отото переступил через свои принципы, это достойный ход с его стороны.
— Так и быть, пойду благодарить своего спасителя! — горько усмехнулся Узумаки и резко подскочил на ноги, но тут же рухнул обратно.
— Ты еще слишком слаб, — вздохнул Учиха, и, приблизившись к сопевшей где-то в горах одеяла фигуре, протянул руку. — Держись, я помогу.

Радостно кивнув, Наруто ухватился за протянутую ладонь и рывком подпрыгнул с футона, слегка не рассчитав силу:
— Ой!

Вампир молча наблюдал, как парень покачнулся и потерял равновесие. Учиха тут же услужливо обхватил его одной рукой за талию, не давая упасть на пол, и с силой прижал к себе. Мгновение — и фибры адреналина мощной волной обволокли и без того тяжелый воздух в комнате.

«Да, что же это за день такой? То один целует, то второй лапает, — Наруто, пыхтя и рьяно упираясь руками в чужую грудь, поднял голову вверх. — Черт, да я ему по плечо буду. Еще и ухмыляется, гад».

— Итачи-сан, отпустите. По-хорошему…

Повторная попытка вырваться из стальных объятий снова провалилась.
— Уверен? — Близко. Невероятно близко звучал его приглушенный голос.
Пискнув что-то невразумительное, Наруто поспешно закивал головой.

— Как хочешь. — Сильные руки разомкнулись неожиданно быстро. — Будь осторожен с Саске. Он сейчас не в духе.

Вампир отступил на шаг назад и словно растворилась в воздухе.

— Уфф. — Лишь убедившись, что движения ничего не сковывает, Наруто облегченно вздохнул и провел рукой по лбу — жар до сих пор пульсировал в висках. — Вот это хватка, даттебайо!

Он растерянно посмотрел по сторонам, пытаясь припомнить, куда же планировал направиться. Ах да, Саске. Подняв с пола порванную заляпанную куртку, осторожно накинул ее поверх бинтов и вышел из комнаты.
Разговор обещал быть тяжелым.

***

Надвигалась гроза. Богиня Цукиёми сегодня не отличалась благосклонностью, и желтый диск Луны заволокли тяжелые тучи. Раскатистый гром пронесся вдали и первые капли скромно просочились сквозь гущу небесного покрывала. Воздух тут же пропитался сыростью.

Саске любил сидеть на крыше во время дождя. Он прикрыл глаза, и, свесив одну ногу вниз, а вторую поджимая к груди, наслаждался уединением. Если это можно было так назвать… Пыхтенье и шорох снизу постоянно отвлекали.
Пытаясь игнорировать внешние раздражители, Саске все глубже погружался в мир воспоминаний. Когда-то давно братья часто скрывались от домашних обязанностей именно здесь — возле особняка росла высокая ель, позволяя мальчишкам легко забираться на поверхность дома. Не сговариваясь, они синхронно поднимали лица навстречу покалывающим кожу каплям и рассуждали о будущем. Итачи мечтал о мире между людьми и вампирами, и ненавидел эту многовековую вражду. Саске же мечтал стать таким же гением, как старший брат. Нии-сан всегда отличался серьезностью и реальным восприятием жизни; он знал наперед, что будет, читал остальных, как открытую книгу, легко отличал правду от лжи, и заранее мог предугадать, где скрыта очередная пакость от любимого отото.

— Ксо… — громкий вопль заставил задумавшегося вампира забыть о своей хладнокровности и чуть не навернуться с крыши. Раздался треск веток и глухой удар о землю. Переваривая только что услышанный забористый мат, Саске не выдержал и усмехнулся — уже третий раз падает. Тяжело вздохнув, он посмотрел вниз. Оранжевая фигура, зло проклиная весь зубастый выводок, отряхнулась и снова, ухватившись руками за мокрые ветви, потянулась вверх, стараясь обхватить ногами ствол дерева.

«Все-таки сдался!» — мысленно гордился своей маленькой победой Саске. Человек шел к нему сам, наплевав на ненависть и гордыню.

Показалась мокрая макушка.
— Я это… поговорить пришел. Фух, — тяжело, со вздохом, выдавил Наруто после того, как наконец-то забрался на крышу. — Чего высоко-то так зал… — Подняв взгляд, он тут же растерял весь словарный запас — кислая мина вампира никак не располагала к дружелюбной беседе.

Саске ждал. Прошло уже несколько минут, а человек так и стоял перед ним, переминаясь на месте и чуть ли не теребя края рваной одежды. Ожидая от непредсказуемого пленника чего угодно, вплоть до признания в любви, вампир навострил уши, но пока, кроме рваного дыхания, ничего не услышал. Время шло… Наруто так и не проронил ни слова.
Надоело.
— Хм… — многозначно выдал Саске и показательно отвернулся.

Увидев, что вампир вновь попал в прострацию мыслей и совсем не обращает внимания на чужое присутствие, Наруто все-таки набрал в легкие воздуха и выпалил:
— Извини.
Собеседник и бровью не повел.
— Я сказал — извини! — уже более уверенно протараторил Наруто и, осторожно передвигая задницей по скользкой поверхности, в несколько рывков подполз к вампиру и примостился рядом.
— Я и в первый раз расслышал, — сухо отрезал Саске.
Наруто нахмурился, прокручивая в голове недавно услышанные фразы Итачи-сана. Вот его бы сюда. Итачи-сан такие бы речи задвинул про ненависть и еще что-то.
Внезапно лицо пленника озарила широкая улыбка.
— Это… Как оно там… А, вспомнил! Наша ненависть друг к другу, это всего лишь иллюзия.
— Хм… — вновь «многословно» отозвался собеседник. Нии-сан уже промыл мозги пленнику своими метафорами. Напрасная трата времени. Саске и сам порой не мог понять, что именно пытался втолковать ему старший брат такими вот заковыристыми фразами.
— Нет, ну правда, — тем временем продолжали тарахтеть ему в ухо. — Всех нас связывают узы…
— Узы? — неожиданно вампир дернулся и гневно сверкнул глазами. — Что ты можешь знать об узах? Людей и вампиров не может ничего связывать.
— Это почему же?
— Ты действительно такой тупой, или притворяешься? — Саске раздраженно фыркнул. — Тебе знакомо такое чувство, как одиночество? Где были эти самые узы, когда люди стреляли в моих родителей, а? Где, я спрашиваю? А ведь наша семья не причинила никакого вреда этой деревне. — Он уже не сдерживал себя, давая волю гневу. — Только ненависть…

Тихий всхлип был полной неожиданностью. Саске повернулся в сторону притихшего рядом пленника и обомлел — этот крикливый выскочка уткнулся лицом в сложенные на груди руки и, дрожа от холода, смахивал пальцами слезы. Видеть такие эмоции от Наруто ему еще не приходилось.

— Я тоже рос один, — едва слышный шепот перемешался с шумом дождя, но слух вампира цепко вылавливал каждое слово. — У меня не было заботливого старшего брата, который вытирал мне нос и смазывал царапины на коленках. Отец с утра до вечера пропадал на работе, отмахивался то и дело, весь в делах был, а мама… Ее я видел лишь на фотографии.

Саске молчал, не перебивал чужую исповедь.

— Убегал, искал поддержки у чужих людей. Выживал, как мог. Беспризорник, изгой. — Наруто тряхнул головой, словно хотел отогнать от себя неприятные воспоминания. — Прогоняли, унижали, лишь потому, что я хотел быть замеченным. Словно не понимали, что нет ничего страшнее, чем… — Он сглотнул от волнения и прошептал уже еле слышно, — … чем одиночество. И ты… — Неожиданно вампир почувствовал, как его схватили за грудки и, хоть и мало ощутимо, но встряхивают, — ты хочешь мне сказать, что чувствуешь себя одиноким? Да твой брат тебя холит и лелеет. Поэтому ты такая капризная заевшаяся сволочь!

— Да как ты… — Саске ошарашенно открыл рот от такой характеристики. Мальчишка перешел все грани. Вампир уже занес кулак, чтоб стукнуть того по шее, но, застыв, второй раз за день обреченно вздохнул — нет, бесполезно. Этот идиот безнадежен, хоть сколько его лупи. И явно не любит проигрывать, даже если противник трижды мощнее. Вон как яростно раздувает ноздри и сверкает налившимися гневом зенками. Действительно верит в свои силы? Забавно. Откуда столько спеси? Никогда прежде он не видел таких людей. А, гори оно все в черном пламени Аматерасу!
Саске изменил траекторию руки и, вместо заслуженной затрещины, приобнял нахала за плечо:
— Заткнись, если не хочешь, чтобы я тебя съел. Второй раз повторять не буду.

Наруто вздрогнул.
Напрягся, ожидая подвоха, но увидев на лице вампира умиротворение, расслабился. Кулак медленно разжимался, хватка ослабла, а затем и вовсе исчезла.
Гроза разрасталась, но две фигуры, прижавшиеся друг к другу, словно не замечали порывов буйной стихии. Так они и сидели молча какое-то время, погруженные каждый в свои мысли.

— Ты дал мне свою кровь, — неожиданно прервал тишину Наруто. — Это значит, что я теперь… ну… такой…
— Такой же, как мы? — ехидно усмехнувшись, перебил его Саске. — Нет. Обращение в вампира — очень тонкий процесс. Мы должны одновременно вкусить кровь друг друга: ты — мою, я — твою.
— Фух, пронесло. Ты это… Прости, что ли. Ну, теперь по настоящему прости. Итачи-сан рассказал про вашу семью. — Наруто шмыгнул носом и потер его мокрым рукавом. — Мне жаль, что люди в свое время не поняли вас.
— Хм. Я не хочу об этом вспоминать.
— Вот и славненько, ттебайо! — Наруто растянул улыбку до ушей, словно и не ныл вот только что, и задорно хлопнул ладонями по коленкам. — Слушай. Ну раз мы теперь друзья до гроба, то я пошел?
— Нет.
— Почему это?
— Я все еще жду покорности, — сухо обрубил Саске, покосившись на тут же скисшую мину человека.
— Не дождешься. Слово Узумаки Наруто! — съязвил тот в ответ и, тоже покосившись на вампира, хихикнул в кулак — извечно взлохмаченные чернильные пряди на затылке налились дождевой водой и прилипли к шее, делая своего владельца похожим на прилежного мученика науки. Еще бы очки в пол-лица на нос — и вылитый профессор. — Ну, почему у тебя такой сволочной характер, я понял, — услышав, как собеседник грозно зарычал, он поспешил продолжить: — А твой брат? Он тоже всегда был серьезным и замкнутым?

На удивление Саске ответил охотно и с нескрываемой теплотой в голосе:
— Итачи и в детстве не отличался особым всплеском эмоций, а смерть родителей возложила на него огромную ответственность. Он просто не может быть другим.
— Просто не может… — задумавшись, повторил за ним Наруто. — Знаешь, Саске… — Отстранившись, он тепло улыбнулся и по-дружески, от души, ударил вампира по плечу. — Я тут подумал… А ты не такой козел, каким кажешься на первый взгляд.
— Зато ты идиот, каких только свет не видывал.
— Саске…
— Ммм…
— Я есть хочу! Там Итачи-сан что-нибудь сварганил?

Ярко-желтая линия коснулась земли где-то на окраине леса, грохот грома резанул слух с новой силой. Моросящий дождь постепенно перерос в проливной и оббивал тяжелыми каплями дранку теперь уже пустующей крыши.