Часть 15 — А может, еще сюда добавить? — робко поинтересовалась Хината. Нахмурив светлые брови, девушка обошла вокруг стола, то и дело недовольно цокая языком. — Может, бант повязать? — решилась подсказать Хината. Хьюга кивнула: — Отец хотел созывать гостей только после полудня. Хината вспыхнула, зарделась. — Ну… почти. Только до поворота. Вытянутая до этого в струнку Яманака разочарованно скривилась и расслабленно облокотилась спиной на стол: — И все? Хината покачала головой: В ответ ей лишь разочарованно вздохнули. — Знаешь, мужики нынче пошли не те. Завлекай сама, действуй сама. Хьюга заинтересованно посмотрела на подругу: Яманака недовольно покачала головой. Комендантский час еще никто не отменял, но даже временное затишье в их деревне не гарантировало полную безопасность. Пьяные гуляки порой смотрелись куда страшнее, чем найденный в лесу вампир. И хотя Цунаде заверила жителей Конохи, что опасность миновала, кровожадный убийца пойман и людям совершенно нечего бояться, смельчаков на поиски ночных приключений почти не находилось. От одного воспоминания об этом чудовище Ино передернуло. Она окинула прикрытую дверь хмурым взглядом, дернула ручку на себя и, прокрутив замок до полного щелчка, вновь устало надела фартук. Тут еще работы на пару часов, не меньше. *** Он следил. Внимательно следил за новым источником, тяжело привалившись к углу ларька. Раны саднили, босые ноги кровоточили, легкие словно сдавило мощными клещами, но боль приносила лишь умиротворение. А девушка вынырнула из цветочного ларька как нельзя кстати. Цокот каблуков удалялся, и ночной преследователь легко отстранился от своей опоры и двинулся было вслед за ничего не подозревающей жертвой, но запах чужой крови заставил его насторожиться. *** Хината спешила. Дорога до дома не должна была занять много времени, но нагоняй от отца она обязательно получит. Глава клана не выносил неповиновения и еще с утра дал наказ, чтобы дочь не шастала по темноте одна. Но кто же знал, что подборка букета займет столько времени? — Джашин покарает всех! — неожиданно что есть мочи проорали из-за угла. Хьюга, сдавленно ойкнув, поспешно запрыгнула за ближайший ларек. И вовремя: из темноты, шатаясь из стороны в сторону, дружно выплыла троица любителей принять на грудь. — Заткнись, Хидан, — недовольно пробурчал кто-то из них. — Ты поклоняешься пустоте. Вечность — вот настоящая мощь. Безгранична, прекрасна… Хината втянула воздух и затаила дыхание. Полуночные гуляки, в порыве спора не замечая ничего вокруг, прошли всего в паре шагов и так же громко скрылись в одном из переулков. В том самом, который вел к особняку Хьюга. «Придется идти в обход», — вздохнула Хината и, воровато оглядевшись, чуть ли не бегом миновала промежуток до следующей улицы. Этот район был ей не так знаком, к тому же темнота отменно сбивала ориентир. Ночь и смог, казалось, вымели улицы, да и освещение в этом месте явно желало лучшего: редкие прожекторы, синхронно покачиваясь и издавая скрежет застарелого металла, то и дело моргали, грозясь окончательно потухнуть. Цокот каблучков звонко отбивал каждый шаг, отзываясь эхом на несколько метров вперед. Узкий поворот вновь вильнул вправо. Хината, на ходу перекинув сумочку на другое плечо, уверенно заскочила в представшее перед ней пространство и нервно дернулась. Она была не одна. Блекло-серые, почти бесцветные глаза с нескрываемым испугом осматривали явно мужскую фигуру. Высокий брюнет, склонив голову, лениво прислонился спиной к покосившемуся стволу дерева, и хоть его лицо было полностью скрыто во мраке теней, девушка отчетливо чувствовала на себе изучающий взгляд. «Какой странный тип!» — Хината сглотнула и невольно попятилась назад. Еще один шаг — и угол ограждения скрыл пугающую картину. Заприметив знакомую местность, она опасливо посмотрела по сторонам и юркнула в переулок. Сердце на мгновение замерло, а затем бешено заколотилось в груди: этого не может быть! Тот самый брюнет, еще недавно оставшийся «подпирать дерево» далеко за ее спиной, теперь стоял посреди дороги и явно намеренно преграждал путь. — Как? Я не понимаю… — растерянно зашептала Хьюга. — Ведь вы… там… Губы незнакомца дрогнули в ухмылке, и Хината, издав истошный крик, резко крутанулась на месте и бросилась бежать со всей скоростью, на какую только была способна. Она задыхалась, понимая, что должна остановиться и хоть на мгновение перевести дух. Но страх гнал вперед. Внезапно сумасшедшее жужжание наполнило уши. Не выдержав такой нагрузки, девушка споткнулась и, громко ойкнув, шлепнулась на колкий гравий. Ремешок от сумочки с громким треском лопнул, и все содержимое звонко рассыпалось по земле. Боль пронзила пальцы. Падая, Хината инстинктивно ухватилась за первое, что попалось под руку, и довольно удачно ободрала кожу об торчавший из темноты штырь. — Черт, — сдавленно выдохнула она и прижала к груди липкую от крови ладонь. Рана пульсировала, но Хината словно не замечала этого и упорно вслушивалась в неестественно-наигранную тишину, ловила каждый шорох. Она чувствовала, что невидимый преследователь скрывается в темном лабиринте. Хищник был где-то там, в ночи, беззвучный и неумолимый. Крик ворона над самым ухом отрезвил сознание, и беглянка, судорожно вскрикнув, вновь рванула вперед. Небогатый скарб так и остался сиротливо поблескивать в серых тонах гравия. Очередной поворот, широкая улица, мрачный и вонючий проулок, тупик. Наткнувшись на стену, Хината заметалась по замкнутому пространству — очертания искривлялись и вязли в тумане, пальцы ощупывали неровную кладку, рьяно впиваясь ногтями в крошившиеся обломки и болотно-зеленые прослойки плесени. — Да что же это за невезение такое! — чуть ли не плача, всхлипнула Хьюга, с силой ударив кулаком по камню. Безвыходность мутила рассудок. Хлопанье крыльев резануло слух. Хината рывком крутанулась на месте и тут же зажала рот руками, заглушая пронзительный крик: там, посреди прохода, слегка расставив ноги, стоял ее ночной преследователь. — Не подходите ко мне! — истошно завопила девушка. — Вам нужны деньги? Я отдам… Все отдам! — Я буду кричать. Стойте! Хината покорно застыла. Хината, почувствовав спиной твердую прохладную преграду, словно вырвалась из сна и забилась в стальных объятьях. Кулачки со всей силы колотили по крепкой груди, отталкивали широкие мужские ладони, правда, без особого успеха. Итачи не долго медлил. — Прошу… — все еще надеясь на милость, умоляюще прошептала Хьюга. Собрав силу воли в кулак, Итачи отвел взгляд от пореза — контроль всегда был одной из его сильнейших сторон, и теребить и без того покалеченную руку было бы просто негуманно. Вампир ухватил пальцами подбородок жертвы, надавливанием заставил наклонить голову вбок. Клыки легко вошли в плоть. Девушка сдавленно охнула от пронизывающей боли, но спустя секунду протяжно застонала и выгнулась навстречу. Токсин подействовал. Итачи прижал ее сильнее, не позволяя дергать головой. Чуть надавил, усилил укус, и горячая жидкость смазала пересохшее горло, разбавила горечь солоновато-сладким привкусом. Глоток, еще один. — Ах… — жертва не смогла сдержать протяжный стон. Ей хотелось кричать. До хрипоты, до рези в горле. Каждый раз, когда Итачи шевелился и ухватывал ее поудобнее, приятное давление на шею возрастало. Хината вырывалась, недвусмысленно терлась телом, прижималась, цеплялась пальцами за чужие плечи — острый приступ чистого физического удовольствия напрочь затмил разум. Не смущала ни едкая смесь пота и крови, исходящая от мужского тела, ни сама сущность инорасового демона. Сейчас ей двигало лишь безумство, страсть, наслаждение! — Смилуйтесь, смилуйтесь, — словно в дурмане, бормотала Хьюга, закатывая глаза и похотливо закидывая голову. — Возьмите… Но незнакомец так и не вник ее мольбам и молча утолял свой голод. Чересчур откровенные прижимания его не волновали: жертва не отдавала отчет своим действиям, и это была вполне привычная картина. Итачи чувствовал, как кровь разгоняет тепло по мышцам, усиливает регенерацию тканей и приносит долгожданное облегчение. «Чуть не перестарался», — задумчиво констатировал он, пробегаясь взглядом по мертвенно-бледной коже. На изгибе шеи отчетливо краснели две симметричные округлые отметины. Не заметить их было просто невозможно. Бесцветные глаза, затуманенные от наваждения, смотрели прямо перед собой невидящим взором, грудь вздымалась прерывисто, с болезненным напряжением, а плечи то и дело подрагивали, словно девушку колотило от холода. Подхватив Хинату одной рукой под колени, а второй за шею, Итачи одним прыжком покинул вонючий переулок. Эта невинная прелестница уже сыграла свою роль и стала первым звеном в новой логической цепи. Люди должны узнать, что вампиры — истинное зло. Никакого соболезнования, никакой жалости. Лишь одержимость кровью. Крыши мелькали одна за другой, черепица хрустела под ногами, в будках сонно тявкали «друзья человека» — вроде бы так их называют смертные. Приметив знакомые очертания фасада, выловленного из воспоминаний девушки, Итачи спрыгнул на песчаный гравий. Огляделся — никого. Уложив безвольное тело у порога особняка Хьюга, громко постучал. На задворках тут же заголосили собаки, а в окнах зажегся свет. — Кто тут? — раздался громкое шарканье шлепок по полу, и дверь со скрипом отворилась. — Вы знаете, который час? Я буду… О боже, Хината! Хиаши, скорее… Оханья и аханья тут же слились с шумом и гвалтом сердобольных родственников, суетливо залебезивших около порога, и Итачи, понимая, что начало его гениальной задумке положено, бесшумно шмыгнул во тьму. Пора наведаться в особняк, который наверняка пустовал, да привести себя в порядок. Дорога предстоит долгая. *** Саске уже и сам не знал, сколько времени пялился на крупно-прореженное, явно построенное чисто символически ограждение у дома главного стража. Отрешенно, словно не понимая, зачем пришел и что здесь забыл. Сквозь расщелины тускло желтел свет, тянувшийся из дальнего окна. Кромешная уличная тьма обволакивала фасад дома со всех сторон, и эти блики казались вратами в иной мир. Мир этого идиота, который почему-то все еще не спал. Наруто… Саске стиснул зубы от осознания собственного бессилия. Хотел было сделать шаг, но не мог. Гордость. Проклятая гордость. «Те, кто не понимают себя, проигрывают… Мы творцы своей судьбы!» — занудно протянул в подсознании монотонный голос брата, и Саске задумчиво прикрыл глаза. Он действительно уже давно не понимал себя. Жил инстинктами, привитыми горячей кровью древнего рода. Месть за смерть родителей — вот что наполняло его нутро желанием существовать в этом гнилом мире последнее столетие. Но Итачи снял с его сердца этот тяжкий груз и отправил Змея в храм Накано на волю богини Цукиёми. И пусть Саске выказал лишь недовольство, умело скрывая под личиной хладнокровия трепетную радость, теперь он был растерян. Что делать дальше? На плечо легла рука, и Саске ошарашенно застыл. — Все мы далеки от совершенства, хоть и пытаемся переубедить себя в обратном, — раздался знакомый голос над ухом. Итачи, мать его! Родная аура вспыхнула, словно из ниоткуда. Невероятный контроль. — Потому и тянемся к тем, кто дополняет нас, — все так же монотонно, как по заученной книге, продолжал увещевать брат. Ожидание новой порции нравоучений тяготило. Но Итачи неожиданно потрепал Саске по голове, пропустив сквозь пальцы жесткие волосы: Саске хотел было добавить, что нии-сан явно льстит себе, но так и не успел. В воздухе запахло новой кровью. Судя по ауре, смертных трое. Мужчины. Достаточно далеко, но двигаются аккурат по направлению к дому Узумаки. Стражи? Учиха с силой втянул в себя запах и… не удержался, поморщился. Нет, всего лишь местные алкаши. Братья переглянулись и синхронно заскочили на козырек крыши. — Хм. А я ей и говорю: «Детка, да ты не видела настоящего искусства». И… резко оттягиваю штаны! — эмоционально вещал один из компашки, повиснув мешком на товарище. Рассказ обещал быть долгим и нудным, но насмешливый тон неожиданно перешел в возмущенный рык: — Ай, моя нога! Сасори но Данна, можно понежнее тащить! — Сасори, не смей трогать святое, — мгновенно взбеленился собутыльник. — Ты же знаешь, что Джашин покарает каждого, кто осмелится сомневаться в его могуществе. Хидан, не узрев должной реакции, лишь устало отмахнулся: — Да с кем я спорю? Акасуна, ты давно отстал от жизни. А знаешь, почему? Потому что ничего не видишь, кроме своей дряхлой коморки с коллекцией таких же дряхлых марионеток. Дейдара уже не вмешивался в спор и мирно покачивался из стороны в сторону, хлюпая носом. Если бы не периодические встряхивания да сопение где-то над макушкой, он бы давно задремал. После наступления сумерек очертания улиц потонули во тьме, и единственное, что смазано попадало в поле зрения, — это темные пятна под ногами и ботинки товарища. — М-м-м, — причмокнул сухими губами, Дейдара сморщился от противной горечи во рту, поднял голову и заглянул за плечо Сасори. — Вы куда меня тащите? Сасори укоризненно покачал головой: Саске ехидно хмыкнул от услышанного. Твари, недостойные топтать землю. Никому ни до кого нет дела, а Наруто пытался вдолбить ему какие-то узы и с пеной у рта доказывал, что люди ничем не хуже вампиров. Наивный идиот! — Что намереваешься делать дальше? — поинтересовался Итачи, усаживаясь на самый край и свешивая одну ногу вниз. Младший хмуро посмотрел на босые ступни нии-сана, явно прикидывая в уме всю абсурдность и нелепость этой путаницы, прижал к животу чужие ботинки и скосил глаза в сторону горевшего под ними окна: — Исполню обещание. Итачи многозначительно усмехнулся и чуть отодвинулся, предоставляя брату больше места для спуска. Саске, дождавшись, когда троица окончательно сгинет за углом, зацепился свободной рукой за выступ карниза и свесился вниз. На пробу обшарил каркас ладонью, довольно кивнул и оттолкнулся подошвой от облупленной дранки. — Поторопись. От сухого напутствия младший на секунду замер и поднял глаза. Итачи сосредоточенно всматривался в пустоту, хмуро опустив голову. Саске знал этот взгляд. И эти стальные нотки он знал как никто другой. Что-то невидимое его глазу встревожило брата. — До рассвета еще далеко, — подытожил он. Младший нахмурился — он до безумства ненавидел все эти недомолвки. — Что в этот раз гений клана утаил от глупого братца? — с сарказмом процедил он, не выпуская взор аники ни на секунду. Нии-сан не торопился отвечать. Можно было подумать, что он пытается вспомнить, но Саске хорошо знал эти длительные паузы. Итачи обмозговывал, что ему следует сказать, а что утаить. Он никогда не раскрывался до конца, сколько Саске себя помнил. Всегда держал дистанцию. — Итачи… — начал было звереть Саске, но в это время, как назло, одна из створок заскрипела и распахнулась полностью. В окне показалась взъерошенная белобрысая макушка. «Усуратонкачи», — невольно поджал губы Саске: невыносимо, до скрежета в зубах хотелось нырнуть вслед за источником. Итачи и тут прочитал его мысли. Получив ощутимый толчок по спине от брата, младший вздрогнул, но увидев одобрение в чужом взгляде, усмехнулся и осторожно пополз головой вниз по стене. Свет на мгновение ослепил, и Саске интуитивно прикрыл рукавом глаза. Выждал, пока резь утихнет, и отвел руку. Наруто стоял спиной к нему, буквально в паре шагов. «Как интересно…» — Саске едва слышно хмыкнул и перевел взгляд на мишень, которую использовал смертный для метания. Глаз нервно дернулся. Напротив, над самой кроватью, растопырив широкие рукава, висело любовно растянутое во всю ширь косоде. Знакомое косоде с пестрящим в районе лопаток монсё: гербом Учиха в форме веера для раздувания огня. Их клановой гордостью и знаком отличия. А над воротом приклеен лист, изображавший голову, в которой Саске, благодаря характерной прическе в виде иголок и парочке кривых зубов, признал себя. Поборов приступ ярости, Учиха решил проигнорировать акт вандализма, осмотрелся и с удовольствием отметил, что сюрикены, натыканные по всей комнате, так и не поразили мишень. А те, что фиксировали одежду на стене, были явно не брошены, а приколочены молотком. — А что ты на это скажешь, зазнавшийся ублюдок? — Наруто, совсем не замечая чужого присутствия, чуть склонил голову и прищурился, явно прицеливаясь. Наруто вздрогнул всем телом и медленно, очень медленно повернулся на источник звука, так и держа одну руку поднятой. Саске с огромным удовольствием смаковал эффектное появление самого себя. «Все мы далеки от совершенства, хоть и пытаемся переубедить себя в обратном. Потому и тянемся к тем, кто дополняет нас», — вновь вклинился в разум вызывающий нервную мандраж бубнеж аники. Пару минут они молча смотрели друг на друга: Саске — с характерным холодком, а Наруто — с нескрываемой злобой. — Вот так встреча! — процедил наконец Узумаки. — Великий Учиха опустился до того, что явился к жалкому смертному. Чего приперся-то? Саске, достойно проглотив колкие словечки, все так же молча распрямил руку, и на подоконник со шлепком бухнулась знакомая обутка. Узумаки не пошевелился, лишь проследил взглядом за «подарком» и вновь поднял глаза на Саске: Учиха хмыкнул. — Спасибо за заботу, — cухо бросил Наруто, но к окну так и не подошел. — Если это все, можешь проваливать. Глаза вампира вспыхнули красным и опасно сузились. Помедлив, тот плавно, как кот, стек по стеклу на подоконник и, устроив задницу поудобнее, сел к человеку вполоборота, закидывая гордо ногу на ногу. Катану он благополучно вытянул из-за пояса, еще будучи навесу, и теперь сталь поблескивала в тусклом свете, играя бликами по все длине — от рукояти до самого острия. — И всегда ты так встречаешь гостей? — бесцветно осведомился Учиха, откидываясь назад и утыкаясь взъерошенным затылком в стеклянную преграду. Саске насмешливо приподнял бровь. — Может, впустишь меня? Наруто раздраженно передернул плечами и скрестил руки на груди: — Пфф. И не подумаю, ттебайо. Учиха громко вздохнул. — У того дома не было хозяина. Значит, и преграды для меня там тоже не было. Терпение лопнуло. — Ах вот как! Поговорить хочешь, да? Ну, тогда слушай и не обижайся! — человек злорадно сверкнул глазами и громко вдохнул. Он уже было открыл рот, когда в дверь настойчиво постучали. Наруто удивленно вскинул брови. Если бы это вернулся отец, то к чему стучать? Киба? Нет, тот скорее наградил бы дверь пинками и угрозами. — Сиди тихо, — прошипел Узумаки и погрозил вампиру пальцем. — Я быстро. Стук повторился. — Да иду я, иду! — нарочито громко прокричал юноша и, кинув на Саске подозрительный взгляд, пошлепал к входной двери. — Вы?! Через узкий проем на него в упор взирал второй Учиха. Непривычно тощий без своего балахона, но все так же горделиво-неприступный. Итачи не шевелился, не пытался приветствовать, лишь хмуро сверлил взглядом сверху-вниз. Переносицу прочертила складка, предавая лицу леденящую жилы суровость. — Черт! — запоздало зажмурившись, Узумаки отскочил назад и попытался захлопнуть дверь, но Итачи проворно сунул ногу в образовавшуюся щель. Саске за окном навострил уши. И тут же его слух усладило долгожданное: Старший Учиха непринужденно переступил порог, мягко оттесняя сына стража вглубь комнаты, где уже с хозяйским видом расхаживал отото. — Прости нам эти вольности, Наруто-кун… — первым заговорил старший, и Узумаки кисло усмехнулся — о каких вольностях сейчас упомянул Учиха, было непонятно. О проникновении в чужой дом или о поведении Саске? Нет, не за это он должен извиняться. Совсем не за это. — Хватит из меня дурака делать! Вы сказали… — он смерил Итачи злобным взглядом, подошел к тумбе, демонстративно выудил из коробки сюрикен и, замахнувшись, с силой швырнул его в мишень, — что я вам более не интересен, ттебайо! Братья синхронно проследили за тем, как надорвалась ткань рукава распятого косоде. Попал, но вскользь, по касательной. Наруто злобно зыркнул на усмехающегося Саске и, гордо вздернув нос, вновь потянулся к коробке. — В твоем сердце пылает ненависть. Я был уверен, что ты кинешься на нас с воплями. Но это бессмысленно. Мы пришли попрощаться, — ответил за двоих Итачи. Сюрикен звонко клацнул, упав на пол. Вампиры видели, как выпрямилась спина человека, как заострились лопатки под напряженными мышцами. — Миссия выполнена. Не думаю, что тебе интересна ее суть. На рассвете мы покинем Коноху, — словно где-то на задворках подсознания продолжал увещевать хладнокровный голос старшего из братьев. Узумаки дрогнул. Сердце его гулко ухнуло, отбивая ритм, кажется, где-то на уровне пяток. До него наконец-таки дошло пугающее осознание действительности. — Но… — он поднял глаза на Итачи, задержался на по обычаю упрямо поджатых губах, словно хотел запечатлеть их в своей памяти навечно. Медленно повернул голову в сторону Саске, примечая до боли привычную ухмылку. — Вы вернетесь? Потом? Итачи лишь прикрыл глаза и покачал головой. Наруто обреченно плюхнулся на край кровати и обхватил голову руками, с силой зарываясь пальцами в взъерошенные пряди. До этого момента он лишь мельком задумывался о рутинной обыденности без братьев. Но сейчас… Реалия едким комом подкатывала к самому горлу, заставляя сердце биться в новом, не ведомом ранее человеку ритме. Весь день он пытался забыться в обществе друзей. Но самообман так и не унял щемящее чувство потери. «Не зря издревле детей ночи считают одержимыми злом — отчасти это так и есть. Мы никогда не сможем сосуществовать рядом…» — что-то подобное тогда сказал ему Итачи-сан. Знал наперед, чем все это обернется. Мысли прервал ощутимый толчок по пояснице. — Где достал? — поинтересовался Саске, оттопырив острый локоть закинутой за голову руки опасно близко от голой спины Узумаки и вертя во второй руке подобранный с пола сюрикен. Он обошел кровать, встал напротив любовно растянутого на стене «Саске-2» и поднял руку, приоткрыв рот от напряжения. — Движение кисти направляй сверху-вниз-вперед. Тогда удар будет точнее, — благодушно пояснил Учиха, фиксируя своими пальцами кисть Узумаки и отводя его руку назад. — Смотри на цель. Не отвлекайся. Метательное оружие звонко, со свистом разрезало воздух, и Саске едко растянул ухмылку — острие четырехконечной звездочки торчало аккурат в импровизированной области сердца. Итачи никогда не промахивался. Ни в чем. — Вау!!! — только и смог вынести вердикт Наруто и улыбнулся. Как раньше — широко, весело, искренне. Вампир был хмур. И смотрел на Саске жестко из-под нахмуренных бровей. Далее мир словно перевернулся с ног на голову. Рывок, толчок в спину, кувырок, простыня. Где-то над затылком, перебивая бешеную пульсацию в висках, глухо звучал голос старшего Учихи: Кисть послушно перехватили другие руки — прохладные в отличие от тех, что держали ранее. Саске, судя по шебуршанию, оттолкнулся, присел на колени возле скрюченного источника, и, помедлив, склонил голову. Голые лопатки защекотали жесткие волосы. — А-а… Сдавленно застонав, Наруто инстинктивно приподнялся и прогнулся в пояснице, насколько позволяло давление чужих тел. Почти электрическая дрожь пронзила укушенную руку, стекая по венам вниз живота, заставляя мышцы каменеть. Пульсация острой и приятной волной прокатилась по всему телу. — Хва-а-тит… — выгнувшись и вытянувшись изо всех сил, Наруто достал угол подушки кончиками пальцев и оттянул ткань до треска. Вывернуть шею удалось, лишь когда хватка ослабла. Узумаки оторвал лицо от треклятой подушки, перевел стекленеющий взгляд на нависшего над ним Итачи и понял, что фиолетовые свободные края рубахи, уже не стянутые поясом, расхлябанно скользили по его голым бедрам, а в пальцах поблескивала знакомая склянка с вонючей мазью. — Вы еще пожалеете, даттебайо! — выплюнув проклятье, человек повернул голову в сторону второго вампира. Саске явно не синхронизировал планы с братом и был мрачнее тучи. Но не вмешивался. И лишь сжал кулаки, когда Итачи, не взирая на ор Наруто, рывками притянул смертного к себе до упора. «Нии-сан», — стараясь взять себя в руки и сдержать волны бессилия, толчками вырывающиеся наружу, вампир бросил тяжелый взгляд на спокойное лицо брата. Черная челка скользила по щекам и скрывала глаза, но поджатые губы выдавали отменный контроль над эмоциями. Непоколебим, как всегда. Никакой страсти. Наруто уже не сопротивлялся, только глухо сопел, утыкаясь лбом в прибитую ритмичными толчками к стене подушку. Саске слышал, как колотится человеческое сердце, и невольно отметил, что ритм сердцебиения Итачи медленнее чуть ли не в три раза. Брат словно дразнил маленького глупого отото своей безмятежностью, своим превосходством. Эмоции человека его не волновали, и весь этот театр абсурда — лишь для одного зрителя. Для Саске. «Итачи… Ты…» — Учиха до боли сцепил зубы, злясь на себя и набираясь решимости, чтобы хотя бы сейчас утихомирить свою горделивую сущность и выплюнуть наружу парочку действительно осмысленных фраз, но Итачи неожиданно резко обхватил смертного под живот и приподнял повыше, кивком приглашая его, Саске, присоединиться. Ступор был недолгим — желание обладать Узумаки наравне с аники оттеснило всю злость и гордость на задний план. «Я не уступлю тебе…» — младший брат послушно стянул с плеч косоде. Словно ведомый наваждением, он скинул на пол одежду и, подкатившись под разгоряченное тело Узумаки, рывком закинул лишь успевшего ойкнуть парня на себя. Мельком брошенный взгляд на брата показал, что он все сделал правильно: на губах у того играла одобрительная улыбка. Словно так и задумано было с самого начала. И Саске в который раз оправдал его помыслы. Чертов гений… И теперь мог лишь рвано дышать в лицо Саске, кривясь от двойного проникновения. — Посмотри мне в глаза, — хрипло выдал младший. И Наруто, помедлив, повиновался. «Саске. Заботливый Саске. Нонсенс!» — промелькнула идиотская до абсурдности мысль, прежде чем привычный мир расплылся в багряно-черных тонах. Сын стража уже не мог адекватно улавливать искаженную реалию и скорее на подсознательном уровне чувствовал, что братья медлят, дают привыкнуть, перекидываются взглядами, словно обмениваются мыслями. И Наруто наконец-то расслабился, отдавая себя полностью в умелые руки. Не стал протестовать, когда младший обхватил его за шею и вовлек в поцелуй. Грубый, несдержанный, неумелый, но такой упоительный. | |
| |
Просмотров: 435 | |
Всего комментариев: 0 | |