Телохранитель (глава7)

7. 
Хидан вернулся часа через пол. Итачи с удовлетворением отметил, что под его глазом расплылся внушительных размеров синяк. Значит, Сасори успел, значит, все в порядке. А сейчас они с Дейдарой, наверняка, выясняют отношения. Главное, чтобы опять не сцепились на почве искусства. Учиха усмехнулся и устало потер глаза. Было глубоко за полночь, голова болела. 
Юноша выскользнул из здания театра и поплелся в общежитие. Дверь в их комнату была не заперта. Итачи повернул ручку и замер, услышав звук поцелуя. Дейдара с Сасори, уютно устроившись на кровати последнего, с упоением целовались. При этом красноволосый крепко прижимал мальчишку к себе, а тот – о чудо! – и не думал сопротивляться. 
- Дей, спать пора! – наконец, прервав поцелуй, проговорил Акасуна, с улыбкой глядя на разнеженного блондина. 
- Ну, Сасори!.. - протянул тот, умильно надувая губки. – Завтра все равно выходной… 
- Мальчишка! – выдохнул Сасори и слегка нахмурился. – Дей, ты, правда, согласен со мной встречаться? 
- Конечно! 
- Но ты ведь ненавидишь педиков! 
Дейдара приподнялся на локте и серьезно посмотрел на парня: 
- Мне очень неприятно, что половина факультета мечтает меня оттрахать. Будто я шлюха какая-то! – Сасори заметил, как погрустнели огромные глаза блондина. – Но Акасуна но Сасори не такой, он наоборот не обращал на меня, никакого внимания, поглощенный учебой и своим искусством. Сам не знаю, почему, но мне было обидно, хотелось тебе понравиться. Мы часто ругались, но я все равно смотрел только на тебя, да. Кажется, это заметили все наши друзья, но только не ты сам. 
- Зато теперь все в порядке, да, Дейдара? 
- Ага. 
- Я тебя сейчас поцелую, и мы будем спать, идет? 
- Хорошо, Сасори.

Итачи улыбнулся и поспешно отошел от двери. Возвращаться в комнату ему сейчас не следует. Зато можно прогуляться по ночному саду, благо еще не очень холодно. 
Юноша медленно спустился вниз, в лицо ударил свежий ветер. В голове завертелись не оформившиеся мысли и обрывки воспоминаний. Безумно хотелось прижаться к Кисаме или хотя бы забраться в свою кровать, там, дома. Итачи затосковал. Одиночество, которое он старался не замечать, больно отдалось в сердце. И вдруг стало необходимостью услышать чей-то родной голос. 
Вынув телефон, мальчик набрал номер Саске. Тот взял трубку, на удивление, быстро. 
- Нии-сан? 
- Привет, Саске, - Итачи едва не задохнулся от облегчения, услышав встревоженный голосок брата. – Я соскучился. 
- Нии-сан! Нии-сан! – и вот мальчишка уже хнычет в трубку. – Я тоже скучаю без тебя. Что же ты не звонил? Пожалуйста, не забывай обо мне! 
- Саске?! – Юноша был потрясен. Он и не помнил, когда младший говорил с ним так искренне и так нежно. – Тебя кто-то обидел? Чего ты плачешь? 
- Папа… Ты знаешь, нии-сан, я его ненавижу! Он не говорит о тебе, только ругается! Но ты приедешь? Да? Ты вернешься? 
С трудом улавливая смысл в бессвязных восклицаниях брата, Итачи судорожно думал, что за конец света приключился дома, пока его не было. 
- Послушай меня, Саске, - твердо произнес он, наконец. – Я тебя не забыл. Я обязательно приеду на Новый год, обещаю! Ты только не плачь. И с отцом не ругайся. Хорошо? А я буду тебе звонить. Каждую неделю, слышишь? Только потерпи, маленький брат! 
- Хорошо, нии-сан, я буду сильным. Я обещаю! – шепчет братишка в ответ, и на глаза старшего невольно наворачиваются слезы. 
На заднем плане скрипнула дверь. 
- Саске, пора ехать в бассейн! А, ты по телефону разговариваешь… 
Сердце Итачи на миг замерло. Голос Кисаме прозвучал до боли знакомо, совсем близко. Юноша запаниковал: вдруг Саске скажет, с кем разговаривает, вдруг Кисаме попросит трубку. Он не был готов говорить с мужчиной и, едва сдерживая дрожь в голосе, быстро произнес: 
- Мне пора, Саске! Ничего не бойся, я тебе обязательно позвоню! 
- Нии-сан! – успел крикнуть мальчишка, прежде чем брат отключил телефон.

- Ты разговаривал с Итачи? – поинтересовался Хошикаге, глядя на заплаканное лицо подопечного. Тот кивнул, все еще прижимая телефон к уху. – У него все в порядке? Отвечай, Саске! Ну же! 
- Он сказал, что соскучился по мне, - голос мальчика прозвучал глухо и напряженно. – Сказал, что я должен быть сильным. А еще он пообещал, что приедет на Новый год. Кисаме, я не поеду сегодня в бассейн. Оставь меня одного. 
Телохранитель кивнул и вышел из комнаты. "Итачи-сан приедет в конце декабря! – взволнованно думал он, спускаясь вниз по широким ступенькам. – Мой Итачи-сан…" 
Немного поразмыслив, Кисаме пришел к выводу, что Итачи тяжело одному, что он тоскует по дому. А еще Хошикаге был уверен, что мальчишка его не забыл. Он неплохо узнал его, чтобы понять, что тот бросил трубку, едва услышав голос телохранителя. И что теперь он будет звонить очень часто, боясь, что Кисаме снова окажется рядом, и отчаянно этого желая.

Итачи тяжело дышал, прижавшись спиной к шершавому стволу садовой яблони. Кисаме… Тот же чуть насмешливый прокуренный голос, к которому мальчик успел привыкнуть, теперь звал не его, а маленького Саске. Словно подчеркивая разницу между старшим и младшим братьями, мужчина называл своего нового подопечного просто по имени, опуская вежливое "-сан", без которого не смел обратиться когда-то к Итачи. Дело ли в приличиях, или Хошикаге действительно по-разному относился к своим подопечным, старший Учиха не знал. Зато этот короткий телефонный разговор растревожил его душу. 
Юноша стер со лба выступивший пот и, осторожно придерживаясь рукой за деревья – голова немного кружилась -, направился в общежитие. 
Сасори с Деем уже мирно спали, тихо посапывая, но Итачи даже не посмотрел в их сторону. Он быстро разделся и, забравшись под одеяло, провалился в глубокий сон.

Теперь Итачи звонил домой каждую неделю. Пару раз он говорил с Микото, которая все больше молчала в трубку, слушая тихий голос сына, а потом поспешно прощалась, уступая телефон Саске. 
Мальчик жил этими звонками, выкладывая брату все свои радости и горести: Сакура со своей любовью окончательно достала, вчера опять подрался с Наруто (а нефиг ботаном дразниться!), поругался с папой… Старшего беспокоили участившиеся ссоры брата с отцом. Раньше такого никогда не было: каким бы непослушным ни был Саске, отца он побаивался и никогда не позволял себе ослушаться его. А теперь он спокойно говорил, что это не страшно, папа был не прав. Итачи чувствовал вину, догадываясь, что младший берет пример с него. Он уговаривал брата быть терпимее, но тот только смеялся, уверяя, что все нормально. Итачи не знал, что таким веселым Саске был только в разговоре с ним. Но стоило ему положить трубку, как мальчик становился угрюмым и раздражительным, ни с кем не разговаривал, разве что с Кисаме мог перекинуться парой слов. 
Телохранитель не пытался разговорить подопечного, лишь хмурился, замечая резкую перемену его настроений. Он позволял себе задать Саске пару вопросов об Итачи, на которые тот отвечал с радостью, да и вообще старался находиться где-то рядом, сказать что-то, чтобы Итачи его услышал. А Итачи слушал, затаив дыхание. Он разгадал игру телохранителя и весело улыбался в трубку.

Декабрь начался, и Оксфорд охватила предпраздничная суета. Студенты готовились к экзаменам, многие строили планы на каникулы. Учиха Итачи то и дело просматривал расписание поездов до Лондона, выбирая день, чтобы поехать за билетом. Он все оттягивал поездку, зная, что не сможет сосредоточиться на учебе, когда узнает дату вылета. 
Так же было и в тот день: Итачи листал справочник, хмуро поглядывая на календарь, а за окном кружился легкими хлопьями первый, такой редкий в Англии, снег. Было уже семнадцатое декабря, дальше тянуть некуда. С учебой у него проблем не было никаких, все экзамены он, считай, уже сдал. 
За спиной скрипнула дверь, и жизнерадостный голос Дейдары возвестил: 
- Красота на улице! Снег пошел! Правда, холодно – жуть, вот меня Сасори послал за шапкой, - блондин протопал к своему шкафчику, открыл его и замер. Царивший на полках бардак исключал возможность отыскать что-либо сразу, поэтому парнишка в нерешительности почесал затылок и сбросил на пол скомканные рубашки. – Кстати, Учиха, ты надумал, когда домой полетишь? 
- А? Нет, Дей, - Итачи вздохнул и отложил справочник. – В субботу поеду в Лондон, а там посмотрим… 
- А мне удалось уговорить Сасори приехать ко мне! Ох и долго я его уламывал, да! О, нашел! – Дейдара выхватил из недр шкафа шапку, затолкал вывалившиеся вещи обратно и направился к двери. На пороге обернулся и протянул со счастливой улыбкой: - Новый год с Сасори, представляешь? 
Итачи только вздохнул. Он не раз представлял, как проведет эти каникулы, и все же при мысли о Кисаме по спине пробегала дрожь. В голове возникали сотни противных "а вдруг…", от которых он, как ни старался, избавиться не мог. К тому же юношу тревожил отец. Вот уж кто будет не рад его возвращению. Поэтому придется вести себя как можно сдержаннее, во избежание конфликтов. Хотя бы ради Саске. 
- Ради Саске… - пробормотал парень и потянулся к телефону. – Алло? Привет, Саске! Саске?.. 
- Нии-сан! – выкрикнул в трубку мальчик, а на заднем плане раздался громкий голос отца: 
- Саске, не смей отворачиваться, когда я с тобой говорю! – полыхала ссора. 
- А ты не смей на меня орать! Я все равно никуда не поеду! Подожди минутку, нии-сан! Я только из комнаты выйду. 
- Вернись немедленно! Не удерживай меня, Микото! Мальчишка совсем распустился! 
- Саске! Саске, что у вас там происходит?! – Итачи не находил себе места. Столько злобы было в голосе его маленького брата! Почти столько же, сколько в голосе его отца. А ведь Саске всегда был любимым ребенком. 
- Не волнуйся, нии-сан! – мальчик опять ласков, разве что голос немного охрип. – Папа хотел отправить меня на каникулы в Швейцарию, но я отказался. Я очень хочу тебя увидеть! Ты ведь приедешь, правда? Пусть папа говорит, что хочет, но мы с мамой тебя ждем! Приезжай! Ой, телефон садится! 
Связь оборвалась, но уже через минуту телефон снова зазвонил. На дисплее отобразилась надпись: "Отец". Итачи глубоко вдохнул и принял звонок: 
- Да? 
- Слушай внимательно, мальчишка! – Фугаку был в ярости. – Не смей портить мне сына! После того как ты уехал, он стал идеальным ребенком, лучшим в классе, настоящим Учихой! Но тебе зачем-то понадобилось ему звонить, портить его! Не смей с ним говорить! И не смей появляться в этом доме! Я запрещаю тебе! Пропади ты пропадом, Итачи! 
Парень немного ошалел от обрушившейся на него лавины ругательств, но, все же, такое было далеко не впервые. Поэтому он только усмехнулся: 
- И я рад тебя слышать, отец. 
- Не смей меня так называть, выродок! 
- Как скажешь, Фугаку, - послушно вымолвил Итачи. – Знаешь, я даже рад, что ты избавил меня от необходимости дохнуть в вашем прогнившем клане! 
- Что?! 
- Да! – слова лились потоком, накопившаяся за годы злость, выплескивалась из самой глубины души, и мальчик не пытался сдерживаться. Слишком больно ему было в тот миг, он ведь ждал этой поездки, он ведь искренне верил, что вернется домой. А теперь и дома у него больше, получается, нет. – Плевать мне на ваш клан. И на компанию, кстати, тоже! Ты думаешь, я сожалею? Ничуть! Наконец-то, я свободен! Пожалуй, ты сделал мне королевский подарок, Фугаку. Благодарю! – и вызов завершен. 
Тишину в комнате прерывало только тяжелое дыхание Итачи. Все… Он все сказал. Наверное, не стоило быть таким жестоким, но уже ничего не исправишь. Надо успокоиться. Опять телефон? Отец? Нет, Саске, маленький глупый брат. Губы старшего искривляются в болезненной усмешке. Да, надо… 
- Саске? 
- Нии-сан! Не слушай папу! – Саске плачет и всхлипывает в трубку. – Пожалуйста, не слушай! Приезжай! Я тебя жду! 
- Замолчи, Саске! – прерывает его ледяной голос Итачи. – И слушай внимательно. Я долго терпел, но раз уж все сложилось таким образом, больше меня дома ничего не держит. Я не вернусь. Не хочу даже слышать об Учихах! 
- Но как же, нии-сан?.. Я же жду тебя… - лепечет мальчик. 
- Напрасно, маленький глупый брат, - Итачи смеется, а его рука изо всех сил сжимает спинку стула. – Теперь я могу забыть о роли идеального ребенка и просто жить. И в этой жизни вас всех нет. Ну, что ж, пока! Ты мне надоел, маленький глупый брат. 
Да, теперь точно все. Если бы Итачи спросили, зачем он так поступил, он бы уверенно заявил, что сделал это ради Саске. Зная братишку, он мог предположить, что тот не простит отцу эту ссору. Зато сейчас Саске все осмыслит и возненавидит своего брата. И снова станет "идеальным ребенком" и надеждой всея Учих. Так будет лучше. 
- А я сильный. Я все выдержу! – сквозь зубы проговорил Итачи и бросился прочь из комнаты.

Всю ночь напролет Итачи бродил по заснеженному саду, вдали от жилых корпусов. Он не чувствовал ни крепнувшего мороза, ни того, что волосы промокли от мерно падавшего снега. Будто в сказке, искрились в свете фонарей снежинки, а перед глазами все плыло. 
- Саске… мама… - шептал Итачи, вытирая слезы. – Саске! 
Злость прошла, и питаемая ей маска безразличия исчезла. Им на смену пришло осознание того, что теперь он действительно один. Без поддержки, без дома, без семьи. Юношу охватил страх. Захотелось забиться в угол, свернуться клубочком и прикрыть голову руками, как он часто делал в детстве. Вместе со страхом на него навалилось ощущение беспомощности. Итачи не знал, что делать дальше. Привыкший к домашнему теплу, он зябко кутался в плащ, словно искал защиты. Стоны и всхлипы перемежались с одним-единственным несшим надежность именем: 
- Кисаме!

Утром Сасори обнаружил Итачи спящим на подоконнике в коридоре. Плащ Учихи был влажным, руки – ледяными, зато лицо горело. Акасуна, кое-как растолкав дремлющего парня, перетащил его в комнату и уложил в постель. 
- У него жар! – громко объявил он. 
- Тоби позовет доктора! – вызвался Тоби, но Сасори грозно посмотрел на него: 
- Только вякни кому! Ирука-сенсей тут же панику поднимет, начнет звонить родителям, а я печенкой чую, там что-то нечисто. Сами справимся! Ты лучше вообще вали отсюда подальше! – потом обернулся к взволнованному Дейдаре: - Дей, дуй за лекарствами! И попроси у кого-нибудь электрочайник! 
Блондин кивнул и вылетел за дверь, а за ним, обиженно шмыгая носом, поплелся Тоби. 
Сасори наскоро приготовил компресс и приложил влажную ткань ко лбу Итачи. Тот приоткрыл глаза: 
- Акасуна?.. 
- Молчи, Учиха! Какого ляда ты в таком виде?! 
- Знаешь, Сасори, я теперь бездомный, - грустно улыбнулся парень. – И Саске меня теперь ненавидит. 
- Итачи! Что ты несешь? У тебя бред? – красноволосому стало не по себе. 
- Нет, Акасуна, это правда. Я тебе расскажу… - юноша прикрыл глаза и провалился в сон. 
Сасори запаниковал. И без градусника он мог сказать, что температура у друга под сорок. Итачи не ночевал в комнате, его одежда насквозь промокла, значит, он всю ночь шатался по улице. На это должна быть веская причина, ибо Учиха всегда славился здравомыслием и хладнокровием. Что он там говорил насчет Саске? 
- Сасори, я вернулся! – в комнату ввалился Дейдара с пакетом лекарств в одной руке и чайником в другой. – Как он? 
- Бредит. Дей, поставь чайник и сядь на кровать, не мельтеши! 
Следующие полчаса Дейдара наблюдал, как любитель ядов Акасуна но Сасори изучает принесенные лекарства, рассчитывает дозы, готовит смеси и поит ими бледного Итачи. Потом на пару часов наступил перерыв – ждали действия лекарств. Жар все не спадал, и блондин заметил, как Сасори закусил губу, не зная, что еще предпринять. Он снова приготовил дозу, но Итачи не приходил в себя. Его дыхание сбивалось, с губ слетали неясные слова: юноша бредил. 
Дейдара прижался к красноволосому юноше и прошептал: 
- Успокойся, Сасори, его организм сейчас борется. Ты ж знаешь Учиху, он сильный. Он выкарабкается. Давай подождем. 
Они ждали до вечера, сидя в обнимку на краешке кровати друга. А потом Итачи очнулся и удивленно посмотрел на них: 
- Вы чего? 
- Мы чего?! – взорвался Сасори. Дей попытался его успокоить, но он только отмахнулся. – Мы тут с ума сходим, а он спрашивает: "Вы чего"! Будто это мы при смерти! Будто это мы всю ночь шлялись по холоду, а не ты! Слово скажешь – прибью! 
Акасуна достал отобранный Дейдарой у кого-то из студентов термометр, сбил его и сунул Итачи, а сам отошел к столу, где лежали пачки лекарств. Блондин, тем временем, приветливо улыбнулся: 
- Хорошо, что ты пришел в себя. А то мы переживали. Ты бредил, температура никак не падала. Итачи, что у тебя случилось? 
- Пей, - строго произнес подошедший Сасори, протягивая юноше горсть таблеток. – А теперь рассказывай, почему ты бездомный и что приключилось с Саске. 
Итачи помялся немного, а потом пересказал друзьям события вчерашнего вечера. Говорил он тихо и отстраненно, словно не о нем речь. Но даже такой рассказ произвел на ребят сильное впечатление. Дей сжал кулаки, Сасори нахмурился и потянулся за градусником. 
- Тридцать семь и девять. Жить будешь, - вынес он вердикт. – Знаешь, Учиха, я хоть и не врач, но могу точно сказать, что тебе повезло. Все могло кончиться реанимацией, а так проваляешься недельки две в постели и будешь как новенький. Главное, воспаление легких не схвати. Но дуракам везет! Кстати, Кисаме – это твой телохранитель? 
- Да, а чего ты вдруг спрашиваешь? – удивился Итачи. 
- Да так, - Сасори с Деем лукаво переглянулись: - Ты его постоянно звал во сне. 
Словно в подтверждение их догадок, Учиха залился румянцем. 
- Ну, звал, и что? – пробормотал он, откидываясь на подушки. 
- Да вкус у тебя не ахти, вот что, - ухмыльнулся Сасори и, предупреждая вспышку гнева, строго произнес: - Все, хватит трепаться. Тебе нужен покой и сон! 
Уже ночью, когда Итачи спал, Сасори шепнул Дейдаре: 
- Знаешь, Дей, мы к тебе на летние каникулы поедем. А сейчас нам лучше остаться здесь. 
- Я понимаю, Сасори, - сонно согласился блондин.

Грандиозная ссора между Итачи и Фугаку выбила Кисаме из колеи. Саске тогда проплакал всю ночь, а потом на несколько дней замолчал. Хошикаге пытался расспросить его об Итачи, но тот взглянул на него с такой ненавистью, что мужчина поежился. С тех пор имя Учиха Итачи стало запретным. Ни о каком возвращении на каникулы речи не шло, поэтому Кисаме попытался дозвониться до мальчика. Безрезультатно: телефон был отключен. 
Телохранитель примерно догадывался, что произошло. Он слышал вопли Фугаку и едва удержался, чтобы не врезать тому пару раз в челюсть. Он сильно боялся за Итачи, понимая, насколько того ранили слова отца. И в то же время, он знал, что мальчик не растерялся и сумел достойно ответить разбушевавшемуся родителю. Вот только раньше после таких ссор Итачи всегда приходил к Кисаме, ища у него защиты и тепла. 
- Кто же теперь Вас согреет, Итачи-сан? – тихо спрашивал Хошикаге, не получая ответа. 
Странное поведение Саске тоже было ему понятно. Он много раз слышал, как старший уговаривал брата не ссориться с отцом. Значит, он предпочел помирить их, став их общим врагом. Кисаме хотелось прибить мальчишку за эту глупость, но что он мог поделать: юношеский максимализм, помноженный на упрямство Итачи – это непобедимая сила. 
Несколько месяцев он ждал, что Фугаку сдастся. Надеялся, что его Итачи-сан все-таки вернется в семью, но тщетно. Больше от него и весточки не было. Саске стал совсем невыносимым, озлобленным и угрюмым. Кисаме чувствовал направленный на него колючий взгляд, и ему хотелось исчезнуть. Именно поэтому еще спустя месяц он уволился по собственному желанию и уехал из города.

Категория: Акацки | Добавил: Natsume-Uchiha (01.04.2018)
Просмотров: 335 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
avatar