Мощный торс, волосы с проседью, лицо в синеватой щетине. Оскал зубов неровный, ослепительно белый, глаза прозрачные, цепкие и злые. Голос низкий, скрипучий. Отталкивающий тип.

Военный или бандит.

Его типаж.

Итачи протиснулся сквозь толпу, пристроился за стойкой, заказал пару шотов.

Тип даже не обернулся — мрачно разглядывал танцпол.

Итачи тронул его за татуированное плечо, тип обернулся резко, с явным намерением ударить.

Итачи толкнул шот, тот проехался по стойке и уперся в мозолистую ладонь.

— Угощаю.

Тип прищурился, повел носом, словно принюхивался.

— Сколько?

Итачи заморгал. Такое с ним случилось впервые.

— Трахнешь меня, и будем в расчете.

Тип оглядел его с головы до пят, повертел в руках шот.

— Твое здоровье.

Они выпили залпом. Повторили.

— И часто ты так развлекаешься?

Итачи не морщась съел две дольки лимона, подал знак бармену налить еще.

— Когда как. А ты?

— Редко, — ответил тип и бросил взгляд на часы. — К тебе или ко мне?

Итачи любил комфорт. И не любил утреннюю «дорогу позора» после одноразовых связей.

— Ко мне.

Тип заказал такси через приложение, показал Итачи пальцами «пять минут».

Итачи расплатился картой, доел очередную дольку лимона.

Они протиснулись сквозь толпу, поднялись по шаткой лестнице наверх и вышли на улицу. Сели на заднее сиденье подъехавшего такси не касаясь друг друга.

Со стороны они были похожи на незнакомцев, взявших такси в одну сторону.

Клуб оглушал музыкой, в такси же было тихо, как в коробочке с ватой. Итачи глянул на входящие сообщения, ответил на пару срочных. Записал короткое аудиосообщение с инструкцией для секретаря.

Он и незнакомец ехали с полчаса, пока машина не остановилась у жилого комплекса.

Поднималась они так же в тишине, молча вышли на нужном этаже.

— А ты богач, — равнодушно констатировал тип.

Итачи пожал плечами — обстановка собственной квартиры его давно не интересовала.

— Я в душ, можешь располагаться.

Итачи собрал волосы в высокий пучок, встал под горячую воду. Стало хорошо и спокойно.

На секунду он даже пожалел, что притащил незнакомого мужика в дом. Секса не хотелось. Хотелось лечь под одеяло и проспать год.

Тип быстро освоился в его квартире. Нашел бар, плеснул себе виски. Итачи жестом указал ему на дверь в ванную.

Тип понял его без лишних слов. Стащил с себя футболку и джинсы, остался в одних серых боксерах. Сонливость сняло как рукой.

Тип оказался неприлично хорош. Тело атлета, татуировки якудза, шрамы солдата… Типаж Итачи.

Итачи распустил пучок, ушел в спальню.

Внутри разгоралось тягучее и жаркое, расползалось по венам, копилось в паху.

Он лег на постель, выдавил побольше смазки, огладил себя между ног.

Любовники вроде этого не церемонятся. Они грубы, настойчивы, не слишком искусны. От них больно, внутри и снаружи. Рядом с ними чувствуешь себя по-настоящему живым.

Итачи трахал себя пальцами, разрабатывая вход. Он готовился перед походом в клуб — за сутки не ел ничего жирного и тяжелого, сделал клизму, побрил между ягодиц и в подмышках. Он чувствовал себя таким чистым, почти стерильным, что хотелось поскорее изваляться в грязи.

Тип появился бесшумно. Быстро оценил ситуацию, хищно ухмыльнулся.

Итачи выгнулся на кровати, опираясь на лопатки и пятки. Это была чистой воды показуха. Но каждый раз работало.

Тип покачал головой, приблизился, сел рядом.

Его кожа источала жар, он пах желанием, силой и страстью к жизни.

Итачи повело.

Поцелуй был болезненным, властным. Руки — мозолистыми и грубыми.

Тип оказался опытен, отлично контролировал себя, работал бедрами, словно машина.

Итачи едва мог дышать от того, как крепко его сжимали. Он сморгнул каплю пота, хрипло застонал. Мощные и четкие движения отдавались спазмами в животе, становилось больно.

Тип снова понял все без лишних слов. Отпустил Итачи, закинул его ноги себе на плечи. В такой позе член идеально бил по простате.

Итачи выгнуло. В этот раз по-настоящему.

Он зажмурился, глотая стон, зашелся в бесконечном:

— Еще!..

Итачи кончил бурно, залил живот и грудь. Обмяк, сдаваясь на милость грубым толчкам.

Сладкое онемение оргазма отпускало, становилось больно от резких, судорожных движений. Итачи сцепил зубы, напряг бедра, сжимая ходящий в нем член мышцами.

Тип коротко рыкнул, замер, конвульсивно подергиваясь. Упал сверху неподъёмной тушей.

Итачи расслабился, закрыл глаза.

Биение чужого сердца отдавалось глубоко внутри. Запах и тепло накрывали Итачи уютным одеялом. Потянуло в сон.

Итачи стукнул кулаком в крепкое плечо.

Тип подался назад, Итачи потужился, расслабляя мышцы. Задницу жгло, ноги затекли так, что колени не разгибались.

Итачи перекатился к краю постели, укрылся одеялом.

— Будешь уходить, не буди меня. Дверь закроется автоматически.

Тип за спиной завозился, снимая презерватив. Затем настала тишина.

Итачи проваливался в сладкую дрему и сквозь сон почувствовал спиной жар большого тела. Он не приветствовал все эти посткоитальные нежности, но сегодня было даже приятно.

Итачи уснул через минуту.

В ту ночь он выспался впервые за последний месяц.
***

Утро настигло его болью в анусе и позывами мочевого пузыря.

Застонав, он поднялся с кровати.

Вчерашний солдат-бандит спал, раскинувшись морской звездой. Даже в безжалостном утреннем свете он не подурнел.

Итачи хмыкнул, похвалив себя за хороший выбор.

Зеркало сегодня явно льстило ему: синяки под глазами уменьшились, на щеках проступал здоровый румянец.

Итачи отлил и зашарил рукой по верхней полке зеркального шкафчика. Аптечная мазь нашлась в самом дальнем углу среди банок с таблетками.

Он поставил одну ногу на крышку унитаза, чуть присел. От движения внутрь боль только усилилась. На пальцах виднелись следы крови.

Помывшись и приведя себя в порядок, Итачи развел белковую смесь и выпил залпом, потом закинулся таблетками, запил.

Часы показывали восемь утра. Телефон, оставленный с вечера на беззвучном режиме, пестрел сообщениями.

Итачи достал ноутбук, размял пальцы и погрузился в работу.

В воскресенье он позволял себе приехать в офис к полудню.

Через час в комнате завозились. Отчаянно зевая, в гостиной показался тип.

Взъерошенный, помятый, в одних трусах.

Обычно Итачи не церемонился с любовниками. Вот и в этот раз бросил скупо:

— Мне через полчаса выезжать. Можешь воспользоваться ванной.

Тип остановился, посмотрел на него неожиданно любопытным взглядом.

— Значит, не показалось.

Итачи вскинул брови.

— Думал, вчера с перепою показалось, что ты красавчик и богач. Не показалось.

Итачи пожал плечами, такие сомнительные комплименты его не трогали со старшей школы.

Тип привел себя в порядок по-солдатски быстро. Потом вышел на кухню, потыкал в кофе-машину. Итачи порядком раздражала эта возня, хотелось избавится от одноразового любовника как можно быстрее.

— Эспрессо, я полагаю? — спросил он, теряя терпение.

Тип кивнул.

Итачи подставил крошечную чашку, ткнул в нужную кнопку. Кофе машина подумала с пару секунд и выпустила хилую струйку. По кухне поплыл запах свежего кофе.

Итачи демонстративно глянул на часы.

Тип, явно видя его раздражение, ухмыльнулся. Чинно выпил кофе, а потом нацарапал на салфетке ряд корявых цифр.

— Захочешь повторить, звони.

Это не прозвучало предложением или вопросом. Тип говорил так, будто знал, что Итачи захочет.

Когда за ним закрылась дверь, Итачи скомкал салфетку и выбросил ее в мусорное ведро.

Открыл окно, потянуло сквозняком. Остатки ночного приключения выветрились из квартиры. Итачи размял пальцы, надел беспроводные наушники и сел за компьютер.

Ему предстояло много работы.