Зал логова Акацки полнился одним из своих привычных шумов. Сасори и Дейдара, сидя за разными столами, вновь и вновь перетирали тему искусства, без устали приводя доводы, озвучивая и доказывая свои мысли. Кукольник задумчиво вертел в руках бокал с каким-то напитком, а подрывник с упоением мастерил из глины очередную игрушку. Все как всегда. 

- Сасори-Данна,- задумчиво сказал блондин, любуясь своей игрушкой, сделанной в форме шестирукой куколки.- А взрывающиеся марионетки же гораздо лучше и действенней, чем Ваши деревянные чудовища, хм. Одного приближения может быть достаточно. Бум! И труп.

- Пока ты научишься делать стоящих марионеток, ты заработаешь себе несварение от сожраной глины,- невозмутимо ответил его напарник, слегка постукивая бокалом по столу.

- Ничего подобного!- вспылил голубоглазый шиноби, и его маленькая куколка с легким хлопком превратилась в двухметровую образину с пустыми, жуткими глазницами и искривленным раскрытым ртом. Дейдара восхищенно и довольно улыбался, изучая свое творение с шестью руками.

- Может сделать ему полый живот, мм? Живот-клетку, взрывающийся при попадании в него врага, мм. Взрыв… Вот оно, искусство. 

Глиняная марионетка, глупо взмахнув конечностями, заметалась вокруг своего создателя и понеслась по комнате. Изогнув тонкую бровь, Дейдара перевел взгляд на своего напарника – тот одной рукой легко манипулировал этой опасной игрушкой, а после одним ненавязчивым движением выкинул ее в окно.

- Это ужасная работа,- фыркнул Сасори, возвращаясь к изучению бокала.- Продолжай лепить свои пустышки. Марионетки – область, тебе не подвластная. 

- Да чтоб…- ругательный вопль Дейдары утонул во взрыве за окном. 

- Очередное выяснение отношений?

Итачи, появившийся на пороге, чуть щурясь, глядел на своих соратников. Подрывник зло фыркнул, даже не повернувшись в его сторону, спиной чувствуя взгляд шарингана и закипая от раздражения. Сасори лениво кивнул:

- Скорее, утверждение фактов. 

- Молодое поколение пытается преподать Вам пару уроков?

- И думает, что делает это очень успешно. 

Зло рыкнув что-то в стиле «взорвунахервсех», подрывник резко поднялся и направился прочь из зала, мимо своего напарника. Тот лишь поднял вверх руку с бокалом, и Дейдара бездумно схватил его, на ходу осушая. В тишине, уже за дверьми, послышался треск разбитого об стену стекла. 

- И все?- спросил Учиха, глядя в след удалившемуся подрывнику. 

- Проще, чем ожидалось,- подвел итог кукольник. 

До своей комнаты отступник Скрытого Камня добрался на одной силе воли. Голова у Дейдары кружилась так, что он даже пошатывался. Он все никак не мог разобраться – это ему так плохо, или Сасори в бокале держал не питье, а один из своих ядов? Пока эти мысли со скоростью устаревшего механизма ворочались в его голове, кто-то заботливо – или нет? – снял с него плащ. Ощущение чьих-то прикосновений к его рукам доходили до него с опозданием – только он успевал повернуть голову и сфокусировать взгляд, как его поглаживали и трогали уже в других местах. Фокусировкой, конечно, назвать усилие над его глазами было сложно. 

Блондину было жарко. Хотя, можно даже сказать, что горячо. И это не был жар болезни, это было какое-то одурманивающее тепло…

Неожиданно его челка соскользнула с глаза куда-то за ухо. Не успев озадачиться, Дейдара понял – он лежит, и, судя по всему, на кровати. Странно, она хотя бы его? 

Собирая рассеявшиеся куда-то силы, подрывник завертел головой. Получалось глупо и бестолково. 

«Ну точно, дело рук Сасори»,- вяло подумал он.- «Кто еще мог сделать из меня такую безвольную куклу?».

Метания его внезапно прервались - прохладные руки удерживали его голову от лишних движений. Значит, тот, кто учтиво привел его к кровати и водрузил на нее, все еще тут. Но кто это? Перед глазами стояла пелена, будто он последние часа четыре пил сакэ из горла. 

- Са… Сори?.. 

Дейдара не узнал свой голос: он был слабым, хотя, нет – он был неимоверно расслабленным, ленивым, урчащим. Говорить оказалось тяжело, мгновенно появилась какая-то отдышка. 

Из пелены-тумана стали проступать очертания незнакомца. Было это настолько медленно, что Дейдара даже начал пытаться подняться, игнорируя ладони на своих щеках. Они в ответ лишь прижали его сильней к кровати, а человек склонил свое лицо к лицу подрывника, так, что разглядеть его уже не составляло такого труда. 

Словно тесак в податливую плоть, взгляд шарингана впился в голубые глаза Дейдары. Глаза Учихи! Эти ненавистные глаза! 

- Итачи!..- хотел воскликнуть юный Акацки, но получилось нечто похожее на порывистый стон. - Чертов ублюдок…

Он вцепился в руки отступника Скрытого Листа и затрепыхался, как бабочка, пойманная в паутину. Итачи, ни сколь не напрягаясь, удерживал его на месте. Шок, ярость и злоба переполнили подрывника, он даже почувствовал, что «протрезвел»: тело слушалось чуть лучше, к глазам возвращалась нормальная видимость, но от резких движений он задыхался, и они были по-прежнему слабые. 

- Что же ты так разволновался, Дейдара?

Холодный, тягучий голос заставил сердце подрывника неприятно сжаться. С того самого дня, как Дейдара проиграл Учихе в бою и примкнул к Акацки, он не мог спокойно смотреть в его сторону. Каждый раз он вздрагивал, вспоминая действие его гендзютцу, и каждый раз клялся себе, что когда-нибудь отомстит ему за такую непринужденную победу над ним. Глаза Учихи он просто ненавидел, как будто они были чем-то отдельным, а его самого недолюбливал. Его голос, его манеры, его напарник – блондина бесило все, что его касалось. И что же? Этот объект сейчас так спокойно прижимал его, неожиданно беспомощного, к кровати и так же спокойно с ним разговаривал? Юнцу стало еще жарче, чем было, но слушаться тело его не начинало. 

- Пусти, урод… Пусти!..

Трепыхнувшись, Дейдара вяло размахнулся, пытаясь ударить своего неприятеля, но обе его руки были резко одернуты вверх какой-то силой, и эта же сила протащила его вверх по кровати. То, что это была «сила», а не тот же Итачи, любитель взрывного искусства понял сразу – он не чувствовал никаких прикосновений к себе, и это даже было не списать на притупленность чувствительности. 

«Что это?» - подумал он, не без труда изогнувшись и поглядев на руки, которыми не мог двигать.- «Это опять его ловушка? Иллюзия?»

Взгляд, уже почти болезненно, сфокусировался на кистях – от них куда-то в темноту тянулась тоненькими ниточками чакра. 

Дейдара обомлел от изумления. Даже в таком состоянии неведомого опьянения ему не стоило труда понять, что эта техника – дело рук Сасори. Но выкрикнуть его имя он уже не смог. Вновь пьянящая усталость накрыла блондина с головой, он лишь слабо сжимал и разжимал кулаки. Мысли испарились – их место, как и место рассудка, заняло осознание, простое понимание того, что происходит. Спокойное и безэмоциональное. 

На ноги Дейдары опустилось что-то тяжелое, а после уже знакомые прохладные ладошки отвернули голову от созерцания лишенных воли рук. Это Учиха сел на него и сейчас заставлял смотреть на себя. 

Язычки на руках юнца нервно высовывались, касаясь кожи ладоней и иногда пальцев.

- Глупый мальчик Дейдара…- почти прошептал Итачи, большими пальцами касаясь распахнутых от тяжелого дыхания губ блондина.- Не рыпайся, не делай себе хуже…

Вновь периодически слабеющее зрение Дейдары выхватило, как из тумана, горящий взгляд глаз Учихи, и вновь он стал пытаться вырваться, но был остановлен очень неожиданным способом. Вроде бы вот только шаринган сверлил его насквозь, а сейчас теплые губы Итачи прижимались к шее подрывника, заставляя того тяжело выдохнуть от удивления. Шокировано распахнув свои красивые, голубые глаза, он ощущал, как пальцы Учихи настойчиво и неторопливо изучают гладкую кожу его живота, проскальзывая под ткань одежды так, будто так и надо было. 

- Итачи!..- горячо зашептал, с трудом ворочая языком, блондин.- Итачи!.. Итачи!..

Четвертый раз произнести имя Учихи ему не удалось - губы носителя шарингана поднялись выше и накрыли нежные губы юнца, запечатлев глубокий, томный поцелуй. 

Тело подрывника дрогнуло, и жар, который вроде бы начал отступать под действием шока, внезапно удвоился. Ненавидя в данный момент Учиху, Дейдара, на очередное себе удивление, не мог не признать, что это был восхитительный поцелуй. По крайней мере, все его нутро живо отозвалось и трепетало. Чем его напоили, черт побери?!

Итачи отстранился, с удовольствием отмечая про себя, как сладко ахнул этот прекрасный юнец. Без сомнения, толк Сасори знал не только в ядах, но и в просто одурманивающих веществах. 

Одним легким рывком отступник Скрытого Листа сорвал рубашку с Дейдары и залюбовался его телом. Худощавое, но, тем не менее, спортивное, оно завораживало. Его хотелось бесконечно разглядывать и касаться кончиками пальцев, наблюдая, как такие действия вызывают мурашки и заставляют его дыхание участиться. Даже этот зашитый рот, на том месте, где должно быть сердце, не портил вида. 

- Что, Итачи…- пользуясь тем, что тот замер, юнец отдышался и смог связать пару слов в предложения.- Устал подставлять зад своей рыбине… И решил найти, куда бы… Куда бы самому воткнуть, мм?

Звонкий удар пощечины, скорее поучительной, нежели злобной, резко разнесся по темной комнатушке. Дейдара всхлипывающими смешками ответил на это рукоприкладство. 

- Что, гордость болит, или жопка?..- не мог угомониться он, не сильно переживая, что Учиха сейчас может ему и вовсе лицо разбить. 

Вновь рука темноволосого взметнулась для удара, уже более сильного, но была одернута так же резко, как и руки блондина до этого. 

- Прекрати, Итачи!- серьезный голос кукольника раздался откуда-то из темноты, позади кровати Дейдары. Схваченная нитью чакры ладонь Учихи сжалась в кулак, а после покорно расслабилась. 

- Чем больше ты играешься,- продолжил Сасори, отпуская руку носителя шарингана.- Тем быстрее он остывает. А будешь бездействовать – так он вообще очухается. 

Стон блондина, который так и не сформировался в имя своего напарника, наконец обратил на себя полное внимание Учихи. Действовать, так действовать.

Предвосхищая любые действия или слова Дейдары, Итачи опустил руку на его член, еще пока скрываемый тканью штанов, и с чувством сжал. Реакция была просто великолепная – красивое тело юнца изогнулось, мгновенно воспламеняясь, с приоткрытых губ сорвался легкий «ах», а на щеках заиграл заметный румянец. Темноволосый задумался, как бы вел себя он, если бы его напоили такой дурью? Ласкал себя до изнеможения, или приполз бы к кому-нибудь на коленях, умоляя себя трахнуть? Эх, нет. Ласкать и ползти в таком состоянии просто невозможно, он с самого начала этой маленькой аферы убедился. Остается только надеяться на чьи-то жадные до утех руки, например на те, что сейчас ласкали подрывника. Можно было бы и не трогать его, а оставить полежать до утра, но в таком случае ему еще ближайшие два дня будет очень плохо… 

Член Дейдары твердел с завидной скоростью, а сам он, закрыв глаза от наслаждения, чуть извивался и рвано, с тихими стонами, вздыхал. Какое зрелище…

Учиха слез с ног своего соратника и стал стягивать с него штаны. Юнец, лишившись головокружительной ласки, расстроено выдохнул, дернувшись бедрами в том направлении, куда исчез Итачи. Тот довольно хмыкнув, еще раз залюбовавшись Дейдарой, таким разгоряченным, таким соблазнительным, и похлопал его по бедру:

- Тише, развратный ты искусствовед. Лучше помоги себя раздеть…

Тот рад бы был лишиться всей своей одежды, и был сам готов раздеть Учиху, но тело его совсем не слушалось. После получения порции колкого удовольствия, он только и мог, что кусать губы и неспешно извиваться. 

Помощь пришла от второго Акацки, участвовавшего в этом развратном заговоре – Сасори, подцепив тело своего напарника еще парой нитей чакры, легко приподнял его, а Итачи, тем временем, ловко стянул с блондина последнюю одежду. Пожалуй, ему бы тоже не стоило обнажиться. Не любоваться же он пришел. 

Когда сознание Дейдары откуда-то издали кольнуло его, напоминая о том, что тут творится, отступник Листа уже улегся рядом и вновь взял его лицо в руки. Затуманенные, красивые от мерцающего в них наслаждения, глаза подрывника скользили взглядом по потолку, не способные задержаться на чем-то одном. Учиха приник к аккуратному ушку соратника и коснулся его языком, игриво лизнув мочку и плавно перемещаясь выше. Тело Дейдары, уже не придавливаемое весом Итачи, дернулось в попытке прижаться к нему. Тот же легко стал поглаживать одной рукой внутреннюю сторону его бедра, с удовольствием отмечая, как он прогибается в спине, как сдержанно двигаются его бедра. В этих движениях было одно – желание. Желание ощутить уверенные, властные пальцы Учихи на своем возбужденном донельзя члене. 

Одним пальцем Итачи коснулся основания члена юного Акацки и провел им до самой его головки, внимательно следя за тем, какое же удовольствие и изнеможение от нехватки ласк отображается на его красивом лице. Это прекрасно… Низ живота тяжело отозвался на эти мысли – его собственный член сейчас стоял колом и требовал к себе срочного, желательно всепоглощающего, внимания. Легко ухмыльнувшись, Итачи перевел взгляд выше, к сдерживаемым рукам блондина. Пальцы Дейдары были переплетены в неплотном замке, а его язычки аккуратно, но с упоением, ласкали друг друга. 

«Интересно,»- подумал темноволосый отступник.- «Он получает от этого удовольствие?»

Но пора было уже переходить к чему-то более серьезному. Прелюдия что-то затянулась надолго. 

Учиха легко раздвинул ноги Дейдары и уселся между ними, готовясь его растягивать. Он не знал наверняка, девственник ли этот юнец, или уже успел где-то как-то провести пару развратных дней, но все же решил не вторгаться в него вот так сразу. Пусть это будет плавно. 

Итачи приставил два пальца к губам подрывника, и тот с такой готовностью, с таким рвением принял их в свой рот и стал ласкать, что у отступника Листа неимоверно заныл член.

«Может трахнуть его в рот пока что?»- мучительно закрывая глаза, подумал владелец шарингана.- «Я не вытерплю…»

Внезапно, головка члена Учихи оказалась зажата меж тонкими, горячими пальчиками, и жадный, настойчивый язычок приник к ней. От неожиданности темноволосый соблазнитель ахнул, распахивая глаза и перехватывая почему-то свободную руку Дейдары, что сейчас с таким упоением ласкала его плоть. 

- Сасори…- прошипел Учиха, не в силах противиться напору блондина и, поэтому, злясь. 

- Много думаешь,- ответом ему было такое же шипение. 

Итачи сильно сжал руку Дейдары, едва найдя силы отстранить ее – больно уж умело работал он этим язычком. Это от работы с глиной, или какой-то иной опыт? Получив секундную замешку, рука блондина быстро переместилась на грудь Учихи, и ее язык с наслаждением принялся ласкать сосок. Не успел темноволосый Акацки насладиться этой блажью, как вновь схваченная в марионеточную технику рука подрывника взметнулась вверх, где и ранее удерживалась. 

Дейдара едва не взвыл от разочарования, но владелец шарингана быстро заткнул ему рот поцелуем, на который тот рьяно стал отвечать. 

«Вот что делать с ним, таким горячим…»- не без удовольствия вздохнул про себя Учиха, приставляя один палец к узкой дырочке подрывника и начиная в него проникать. 

Можно было бы догадаться, каков Дейдара в постели – его вспыльчивый, взрывной во всех смыслах характер намекал, что и того же стоит ждать при любовных утехах. Хотя, все могло оказаться по-другому: ругаясь, остервенело споря и ерничая при всех, наедине он мог оказаться кротким, на все готовым мальчиком. Может это зависит от рук, в которые он попал? 

Руки же Итачи вызывали в блондине бурю желания. Уже после первых его касаний он забыл, что его напоили чем-то, что сейчас его, обнаженного, собирался изнасиловать его практически враг. Эти мысли взорвались, как взрываются все его игрушки, но только руководящим словом было теперь не «Взрыв!», а «Хочу!». Подрывник хотел сейчас этого Учиху, как пьяная мокрая сучка. Осознание не успевало ни за глазами, ни за ощущениями, поэтому он решил не контролировать себя, а просто отдаться в эти настойчивые, властные руки. То есть отдаться абсолютно, контролировать себя он давно уже не мог. 

И вот, когда палец отступника Листа проник в него, он возликовал. Неприятных ощущений не было никаких, или он просто их не замечал. Сейчас, вот уже совсем сейчас Итачи во всю свою длину войдет в него! Он возьмет и отымеет его так же уверенно, как он победил его тогда своим гендзютсу – четко указав, как он силен, как он властен. Как он восхитителен. 

Бедра Дейдары вздымались, желая насадиться на пальцы своего новоиспеченного любовника, он то и дело касался своим членом тела Учихи, и едва не сходил с ума от сожаления, что сейчас это пока что все, что ему дано. Меж тем, Итачи уже проник вторым пальцем в горячий, тесный анус блондина. Тот вел себя так развратно, что отступник Листа уже пару раз хотел засадить в него с размаху по самое основание, но он обещал бдительному кукольнику, что не будет трахать его напарника, как доступную шлюшку. Чертовы обещания. Но и правда, хватит уже…

Итачи вытащил пальцы из подрывника, прерывая поцелуй, чтобы как следует отдышаться, и закинул одну его ногу на свое плечо. С острым наслаждением он провел рукой по гладкому бедру юного Акацки, а затем и по его члену, и стал медленно в него входить. 

Широко распахнув свои большие голубые глаза, Дейдара весь замер, тихим стоном-шипением встречая проникновение в себя Учихи. 

- Вот ты и мой…- едва различимо шепнул владелец шарингана, войдя в умопомрачительную, жаркую тесноту юнца. Легкое отступление – и первый толчок. 

Блондин ахнул, рванув руки на себя. Это движение было, конечно, безрезультатным, но принесло море удовольствия Итачи: власть - даже или особенно - такая всегда пьянит. 

Врываясь в тело Дейдары ровными, четкими толчками, Учиха едва держал себя в руках – такая сладкая, горячая задница требовала к себе полного, неконтролируемого владения. С ума можно было сойти, какой же все-таки потрясающий любовник этот юный подрывник-исусствовед. Внешняя покорность с темпераментом проститутки, естественная невинность с большим потенциалом… 

Свободной рукой Итачи схватился за член блондина, лаская его в том темпе, в котором бы с удовольствием сейчас имел его. Дейдара прерывисто стонал, мотая головой и то жмурясь, то опьяненным удовольствием взглядом обводя потолок и своего любовника. Ему едва ли не как воздуха не хватало действий – тех самых, которых лишал его напарник своей техникой. И, как же мило, на щеках юного красавчика играл такой соблазнительный румянец. 

Учиха проникал в подрывника по самое небалуйся, и с каждым движением распалялся все больше – он не мог сдерживаться, это уже было просто насилием, причем над собой. В какой-то момент потеряв над собой контроль, Итачи что было желания рванул бедрами вперед… и зарычал от разочарования. Сасори дернул на себя своего юного напарника так, что тот вовсе соскользнул с члена темноволосого Акацки и едва не наполовину слетел с кровати. 

- Учиха…- серьезно начал было кукольник, но запнулся, глядя в горевшие яростью шаринганы Итачи.

- Не мешай…- процедил он в ответ и аккуратно притянул к себе сбитого с толку подрывника, в глазах которого была едва ли не детская растерянность.

Вопреки даже своим мыслям, если сейчас какие-то были в его голове, кроме как об убийстве Сасори, Учиха перевернул своего горячего и возбужденного соратника на живот и помог ему принять устойчивое положение на коленях. Ну, как устойчивое… Изящно выгнувшись, Дейдара грудью прижимался к кровати и все еще скованными руками цеплялся за ее край. Вид, что и говорить, был более чем соблазнительный. Но снова входить в него Итачи не торопился – он чувствовал, едва стоит его члену опять ощутить тесноту его горячей задницы, как он снова попытается его затрахать. Но в таком случае, Сасори совсем заберет его, прямо как игрушку. Надо было обещать, что он не будет сдерживаться, а не наоборот… 

Учиха с чувством сжал яйца подрывника, наслаждаясь стоном, который тот обронил от такого действия. Не остановившись, отступник Скрытого Листа настойчивыми, даже грубыми движениями стал ласкать член юного Акацки, то будоража его всего, то замирая в какой-нибудь точке. 

- Не могу…- едва различимо всхлипывал блондин, подмахивая своим соблазнительным задом.- Не могу… Больше… Не могу… Так… 

Итачи не ждал этих обрывков слов как сигнала, но не мог не отметить, какое удовольствие и мотивацию они доставляли. Встав поудобнее, он легко потянул на себя упругую задницу Дейдары и аккуратно, показательно в него вошел, но лишь до середины. Теперь, когда он знает, что контроль безмерно бдителен, он позволит себе поразвлекаться. 

Бессчетное количество толчков разной силы и страсти вторгались в юнца, приводя его просто в экстаз. Его собственный член изнемогал, болезненно изнемогал от недостатка ласк. Он не мог кончить только от одних вторжений Итачи. Его руки без устали пытались сорваться, избавиться от этой кукольной техники, но Сасори держал его крепко. 

Приподнявшись на руках, собрав для этого свои последние силы, Дейдара устремил взгляд туда, куда уходили нити чакры. 

Одно слово, почти без звуков – «Са-со-ри…». Отсутствие возможности что-то добавить. 

Властная рука прошлась от его ягодиц к плечам, настойчиво прижимая его обратно к кровати. Блондин покорно опустился и почувствовал одну легкую, но очень важную перемену – одна из его рук была свободна. Сладко ахнув, он с долгожданным наслаждением ухватился за свой член и стал сладострастно его ласкать в бешенном темпе, будто нагоняя все то, что пропустил. 

Итачи заметил это, и лишь со смешком удобнее прихватил юного любовника, ощущая, как стремительно приближается к финишу. 

Извиваясь и дрожа, первым с завораживающими стонами кончил Дейдара, обильно кончая на гладкое покрывало кровати. 

Учиха же, с безумным наслаждением отмечая, как сжимается, как вздрагивает подрывник, когда его настигает пик блаженства, через несколько резких толчков излился в него, задыхаясь от бурных ощущений, от яркого оргазма. Выходить из блондина, отпускать его, ему совершенно не хотелось. Но его смущали две вещи – одна вещь сейчас неторопливо освободила своего напарника от марионеточной техники и замерла в тени. Вторая вещь – нельзя было превращать этот маленький заговор в постоянное развлечение. Едва ли бы Сасори расщедрился на несколько бутылочек того славного зелья, а сам Дейдара, когда очнется и все вспомнит, сожрет не меньше трех ящиков глины и не даст спокойно жить. Десять минут блаженства – и разгребай потом кучу говна.

Учиха аккуратно вышел из блондина и уложил его. Дыхание того было резким, с интервалом в пару секунд, а глаза, подернутые пеленой удовлетворения, наслаждения, ничего не выражали и смотрели в одну точку.

- Сасори,- темноволосый шиноби поднял голову и серьезно глянул на сообщника.- Что с ним? Так и должно быть. 

- Так и должно быть,- кивнул в ответ тот и приблизился, глядя на своего обнаженного напарника.- Сейчас заснет и проспит около двенадцати часов. 

- Действие такое недолгое и такая сонливость? 

- Само действие долгое, если не давать заснуть. А часы сна зависят от полученного удовольствия. 

Глаза Итачи, став вновь обычными, темными, спокойно следили за заснувшим соратником. 

- Значит, искусство плотской любви, говоришь…- кукольник задумчиво вздохнул, перебирая в памяти картины, которые сейчас увидел. – Что-то в этом есть…

Учихе не было стыдно за то, что он обманом втянул Сасори в этот развратный заговор. И он нисколько не заботился о том, что потом с ним сделает Дейдара. Хотя, и ему тоже можно будет объяснять, что искусство – это не только взрыв, но и взрыв ощущений. Что искусство – это не только бессмертие, но и бессмертие, проведенное в упоительных наслаждениях. Конечно, отступник Скрытого Листа сомневался, что Сасори пригодится точка зрения на плотские утехи, но попытаться стоило. И все сложилось удачно. 

- Повезло Вам с напарником,- легко ухмыльнулся Итачи, аккуратно перебирая золотистые пряди Дейдары.

- Повезло-то повезло,- размерено молвил кукольник, поднимая с пола плащ напарника и укрывая им его.- Но глину надо перепрятать…